СТРЕЛА, ЗАПУЩЕННАЯ В ВЕЧНОСТЬ Из лекции, прочитанной 8 декабря 1989 г. в ДК им. А.С. Серафимовича
Но если человек удовлетворит свои потребности, если он одет, сыт, если все у него есть — если он нормальный человек, он на этом не успокоится. В красноречивом утверждении этого факта заключается величайшее значение гетевского «Фауста». Мефистофель слишком низко ставил человека. Что он обещал доктору Фаусту? Молодость, любовь, богатство, власть, славу. Все это он дал. Но никогда, ни на одно мгновение Фауст не успокаивался. И только в конце дней своих, только в конце своих дней он почувствовал драгоценность мгновения. Когда? Когда получил что-то? Нет. Когда он отдал, когда он стал служить другим людям. Напрасно Мефистофель думал, что выиграл пари. Бессмертная часть Фауста уносится в небо, как пишет Гете в конце своей трагедии. А Мефистофель оказывается обманутым. Потому что тот, кто не для себя искал счастья, тот всегда оказывается победителем низших начал. Так вот, человек, «мятежный, ищет бури». Человек, если успокаивается, деградирует. Человек, ноосфера — это некая стрела, запущенная в вечность. Вся поэзия, все искусство, вся тайна музыки — все это не относится к области удовлетворения материальных нужд и потребностей человека. Да, конечно, для того, чтобы существовать в своем теле, человек в этом во всем нуждается. Но здесь происходит трансформация, как в случае с углем и алмазом. Небольшая структурная перестройка, и — получается алмаз. Грязная земля — и из нее поднимается прекрасный цветок. Это вовсе не значит, что дух человека порождается его телом. Я с самого начала сказал вам, что существует качественное различие между нашим нематериальным духом и материальным, биологическим телом. У нас нет ни логических, ни фактических доказательств того, что материальное может создать духовное. И если человек скажет вам, что вот умерло тело, и душа больше не существует, это будет равнозначно тому, что вы перерезали телефонный провод, и аппарат не говорит, и вы думаете, что на другом конце провода все умерли. Контакта нет, но где доказательства, что дух прекратил свое существование? И, кроме того, что означает «прекратил»? Да если я зажгу здесь свечу или костер, а потом погашу, что произойдет — с точки зрения физики, а не беллетристики? Только изменение формы существования материи. И если дух теряет возможность реализовать и проявлять себя через тело, это вовсе не означает, что дух аннигилировался и испарился. Он возвращается в свойственную ему сферу. Тело человека ведь тоже не испаряется. Оно возвращается в объятия земли, в объятия матери-природы, в ее круговорот. И ни один атом нашего тела не погибает, а он будет слит вместе с этим круговоротом мироздания. Но какое основание у нас думать, что мощный фактор — дух человека, который меняет, искажает и украшает одновременно целую планету, который проникает своим острием в прошлое, в будущее, в далекие страны, который может совершать мгновенные акты постижения, который всегда парадоксален, всегда неожидан, — что этот фактор является столь ничтожным, что может быть ниже, чем тело, которое меняет лишь форму существования? Дух тоже меняет. Но как? Если биосфера сохраняет в целостности жизнь, древо жизни, то для ноосферы важно не древо, важно не целое, важна не сумма только лишь, а важны элементы. Ибо у духа есть одно величайшее свойство, и я думаю, вы все его знаете: его личностный характер. Дух — это не стихия. Сознание, мысль, творчество сконцентрированы вокруг магнитного полюса, который мы называем «Я». <...> Это великий и важный факт и свойство ноосферы. Когда пытаются отбросить этот факт, то забывают о презумпции существования, о том, что, как говорит Бергсон, надо еще доказать: пусть докажут, что душа исчезает. Тех фактов, которые мы имеем, еще недостаточно, и, наоборот, есть немало фактов, которые показывают иное.
СТРЕЛА, ЗАПУЩЕННАЯ В ВЕЧНОСТЬ Из лекции, прочитанной 8 декабря 1989 г. в ДК им. А.С. Серафимовича
Единая структура жизни заложена во всю биосферу. Она работает по единой системе, по единому принципу генетическому. И построена биосфера на основании тех элементов, которые она уже нашла в природе. Вы все прекрасно знаете, что главный компонент жизни, дезоксирибонуклеиновая кислота, состоит из веществ, которые встречаются в неживой природе. Но вот среди царства биосферы зарождается таинственным образом новое царство, которое Вернадский и Тейяр де Шарден называют ноосферой, сферой разума (от греческого noos — мышление, разум). И вот удивительное свойство ноосферы: она не берет за основу то, что есть в предыдущих фазах. Хотя некоторые элементы мышления мы встречаем в мире, но нет в природе того, что мы должны назвать духом, — творчества нового, нравственного выбора, глубинного самосознания, стремления к бесконечности. Когда самка осьминога откладывает яйца, она убивает себя, срабатывает определенная железа, которая уносит ее из жизни. Почему это так? Она выполнила свое предназначение. То же самое происходит со многими живыми существами. Те, кто видели иногда над вечерней рекой кружащиеся стаи полупрозрачных легких стрекозок-поденок, думают: что это за праздник и танец? А это праздник любви и смерти. Ибо рождаются эти поденки даже без ротового отверстия, они даже не могут поесть. Их единственное призвание, в этот единственный вечер их жизни, когда они выходят из воды, из личинок, — это плясать в воздухе, парить, дать начало новой генерации и в этот же день погибнуть. И утром мы видим целые пласты серебристые этих погибших насекомых на поверхности реки. Они выполнили свою функцию здесь. Альфред Рассел Уоллес, как и Дарвин, разработавший теорию эволюции путем естественного отбора, был поражен <...> тем, сколько заложено в дух и сознание человека всего, что не нужно ему для приспособления к окружающей среде. Стремление к высшему познанию, стремление к бескорыстному знанию, способности самые разнообразные, присущие гению человека, — все это не нужно для выживания человека. Более того, именно владея этими дарами, человек часто подвергает себя и опасности, и даже угрозе смерти. Жизнь животных, хотя и имеет в себе элементы психики и сознания, является отражением их телесной жизни. Когда животное удовлетворило потребности телесной жизни, ему больше ничего не надо, и животное спокойно. Немецкий исследователь Шаллер, когда он жил в лесу с гориллами, высокоразвитыми живыми существами, поразился тому, насколько они неизобретательны, флегматичны, даже безынициативны. Потому что у них нет врагов, им не от кого прятаться. У них пища всегда под руками. У них, как бы мы теперь сказали, решены все основные проблемы, и поэтому жизнь их проходит в сонном таком состоянии.
7. ПО ТУ СТОРОНУ ВИДИМОГО о. Александр Мень. СТРЕЛА, ЗАПУЩЕННАЯ В ВЕЧНОСТЬ Из лекции, прочитанной 8 декабря 1989 г. в ДК им. А.С. Серафимовича
<...> Когда-то покойного архиепископа Луку, известного врача-хирурга Войно-Ясенецкого, спросили, неужели он верит в существование души, в то время как он столько раз вскрывал мертвое тело человека. На что он ответил: «Я много раз вскрывал тело человека, но я никогда не видел в нем ни мыслей, ни разума. Я видел только органы, мертвые органы». Значит, в принципе невозможно увидеть то, что составляет самое существо человеческой природы. Я думаю, что многие из вас слышали о книге Раймонда Моуди. О ней была большая пресса как у нас, так и за рубежом. Опрашивая многочисленных людей, которые пережили клиническую смерть, доктор Моуди пришел к выводу, что сегодня уже нельзя повторять, как говорили наши древние предки, что «оттуда» еще никто не возвращался. Сегодня мы уже имеем людей, которые возвращались «оттуда». Много лет тому назад, еще задолго до выхода книги «Жизнь после жизни», я сталкивался с подобными явлениями. Я записывал рассказы людей, которые на операционном столе скончались, но потом благодаря усилиям реаниматоров вернулись к жизни. И <...> они мне рассказали о том, как видели свое тело со стороны, как они слышали слова врачей, сестер, находившихся рядом, как они переживали необыкновенную, ни с чем не сравнимую легкость и чувство счастья, как при этом ясно работала голова, словно смотревшая со стороны на свою физическую голову. Один из таких людей рассказывал мне, что, переживая это чувство счастья, он сам себе говорил: «Вот, я нахожусь в Царстве Божием. Наверное, это Царство Божие, и здесь нет времени, а у нас только минуты и секунды». Хотя на самом деле он видел вокруг себя ту же больничную палату, но он каким-то образом сумел увидеть мир, странный мир. Казалось бы, все тот же, но в то же время иной, как будто с него снят некий покров. Это напоминает известное стихотворение Владимира Соловьева о грубой коре вещества, которая скрывает духовную силу и красоту мироздания. Так вот, такие рассказы очень совпадали между собой, и, когда появилась книга «Жизнь после жизни», я уже нисколько не удивился, потому что все оказалось для меня достаточно знакомым. И вообще для христиан здесь не было ничего неожиданного, потому что мы всегда стояли в этой вере. <...>
6. ПО ТУ СТОРОНУ ВИДИМОГО о. Александр Мень. НООСФЕРА: СМЕРТЬ И БЕССМЕРТИЕ Из книги «Истоки религии» * * * Но Библия открывает нам и нечто большее. Символ «Древа Жизни», который появляется на первых ее страницах, означает потенциальное бессмертие в с е г о человеческого существа, а вместе с ним и всей природы. Человек, согласно Писанию, есть духовно-телесное единство. Поэтому его роль в мироздании не может ограничиться сохранением и совершенствованием одного духа среди общего разложения материи. Незримая энергия, которой он наделен, еще далеко не реализовала всех своих возможностей. Через свое тело человек слит с природным космосом, и его восхождение есть одновременно и восхождение всей твари. Эволюция биосферы — это побег от смерти, история же человека — это путь к в о с к р е с е н и ю и одухотворению материи. Следовательно, неразрушимость духа есть лишь этап, а не вершина прогресса. <...> <...> Преодолеть силой духа косность материи, п р е о б р а з и т ь ее, возвести через себя на высшую ступень развития — в этом космическая задача ноосферы, а венец ее устремлений есть победа над телесной смертью в природе. Первозданное человечество должно было найти путь к целокупному бессмертию, стать в мироздании «первенцем из мертвых». Но это не произошло. Избегает распада лишь дух; смерть же по-прежнему сохраняет свою власть над ноосферой, разрушая тело человека, как любую другую структуру. То, что человек назвал горестным именем «темницы», возвращается в общий круговорот вещества... Что же явилось причиной этого надлома? Что затормозило движение и роковым образом повлияло на духовную жизнь и историю мира? Христианство называет эту катастрофу Первородным грехом или поврежденностью человеческой природы.
5. ПО ТУ СТОРОНУ ВИДИМОГО о. Александр Мень. НООСФЕРА: СМЕРТЬ И БЕССМЕРТИЕ Из книги «Истоки религии» * * * Но если бессмертие — настолько важное для эволюции свойство духа, если оно так вожделенно человеку, то почему наши представления о дальнейшей судьбе личности столь неясны и бедны содержанием? На это существует два ответа. По мнению одних, человечеству еще суждено когда-нибудь глубже проникнуть в эти тайны; они лишь мало исследованы, но в принципе — рационально познаваемы. Согласно другой, более вероятной точке зрения, здесь проходит рубеж, который мы не можем преодолеть, находясь по эту сторону бытия. Как невозможно эмбриону, ведущему чисто биологическое существование, понять всю сложность и многогранность человеческой жизни, так и в нашем ограниченном бытии трудно представить другие миры иначе, как в виде символов. «Надобно помнить, — замечает Н. О. Лосский, — что временной ряд событий и безвременное бытие суть два глубоко разнородных мира, а человек, хотя и стоит одною ногою в одном из этих миров, а другою — в другом, все же развивает в себе умение отчетливо наблюдать только один из этих миров, именно — временной; поэтому, когда речь идет о вечном «Я», мы умеем только указать его наличность, но не рассказать о его безвременном содержании; между тем это содержание должно существовать и быть гораздо более богатым, чем временная жизнь». И все же развитие личности у ж е з д е с ь приближает ее к созерцанию сверхчувственного мира. <...> Поразительные взлеты человеческой личности, мысль философа — все это есть уже предчувствие и переживание бессмертия «здесь и теперь». Это как бы луч света, который освещает и путь отдельной души, и историю всего человечества. Вопреки тем, кто хочет похоронить человека и убедить его, что конец жизни — это «лопух на могиле», дух в самом своем бытии открывает перспективу вечности. <...> Он трудится, зная, что все прекрасное и подлинное, возникшее в этом мире, достигает в грядущем высочайшего расцвета. Посмертие невозможно представить себе пустым бездействием, томительной и однообразной «прогулкой в райских садах» — оно явится процессом непрерывного становления и восхождения к вечному совершенству. «Уверенность в том, что мы продолжаем жить вечно, — говорил Гете, — вытекает у меня из самого понятия деятельности. И если я, не зная устали, буду деятелен до самого конца, то природа, когда теперешняя моя форма уже не сможет выдержать тяжести моего духа, обязана будет указать мне новую форму существования. Пусть же Вечно Живой не откажет нам в новых видах деятельности, аналогичных тем, в которых мы уже испытали себя. А если Он по-отцовски дарует нам воспоминание обо всем справедливом и хорошем, к чему мы стремились и что уже создали, тогда и мы, конечно, очень быстро ухватимся за зубцы мировой шестерни». Эти слова великого поэта и мыслителя напоминают нам о том, что посмертие тесно связано со всей земной жизнью, подобно тому как наследственность и условия существования в теле матери влияют на рождение и жизнь человека. Земное существование дано нам не случайно и не бесцельно. Формируя свой дух на путях жизни, мы готовим его к вечности. И эта подготовка должна выражаться в нашей деятельности на земле. Еще философы Индии и Греции поняли, что кроме физических законов существуют и з а к о н ы д у х о в н о - н р а в с т в е н н ы е и что они действуют с определенной последовательностью. Каждый несет в посмертие то, что он уготовил сам себе здесь. Семя с червоточиной никогда не даст здорового растения. Зло и духовная убогость на земле эхом отзовется в нашем запредельном бытии. <...>
4. ПО ТУ СТОРОНУ ВИДИМОГО о. Александр Мень. НООСФЕРА: СМЕРТЬ И БЕССМЕРТИЕ Из книги «Истоки религии»
* * * Материалисты обычно говорят, что со смертью сознание «угасает». Но это не более чем плохая метафора. Ведь и в чисто физическом плане бытия «угасание» отнюдь не означает аннигиляции, а лишь переход одной формы материи или энергии в другую. Поэтому, если даже принять подобную аналогию, правильнее будет сказать, что гибель тела открывает сознанию путь к переходу в другую форму существования. Поскольку дух, как мы видим, способен оказывать огромное воздействие на жизнь тела, то вполне возможно представить его как силу, использующую центральную нервную систему в качестве своего инструмента. Мозг в данном случае окажется чем-то отдаленно напоминающим трансформатор или конденсатор. Когда приемник или электрическая установка выходят из строя, это вовсе не означает, что радиоволны или электроэнергия «испарились», «исчезли». Нечто подобное происходит, по-видимому, в соотношении мозга и духа. <...> Разумеется, смерть и разложение мозга нарушает его контакт с духом. Но значит ли это, что дух больше не существует? Может ли доказать это «молчание могил»? <...> <...> Отрицание бессмертия строится на чисто негативных предпосылках, изъяны которых становятся очевидными перед лицом специфических особенностей духа как начала нематериального и личности как феномена сверхвременного и внепространственного. Такое новообразование должно было занять исключительное место в мировой эволюции. Однажды загоревшись во Вселенной, огонь духа, подобно жизни, не мог угаснуть. Но, мало того, воплотился он не только в коллективном сознании вида, но в каждой его единице, высочайшем шедевре миротворения — личности. Единый организм биосферы растет, одолевая смерть, но одна за другой отмирают и сменяются его клетки. Иное бессмертие в ноосфере. Для нее части столь же важны, как и целое. Она выступает не как безликая масса, а как единство мыслящих и н д и в и д о в. Смерть настигает животное и делает его своей жертвой, и в человеке гибнет только животное. Дух же его, говоря словами Тейяра, «ускользает и высвобождается». То, что он оказывается в состоянии п е р е ж и т ь распад тела, есть закономерность и важнейший шаг космоса на пути к сверхприродным мирам.
3. ПО ТУ СТОРОНУ ВИДИМОГО о. Александр Мень. НООСФЕРА: СМЕРТЬ И БЕССМЕРТИЕ Из книги «Истоки религии»
* * * Человеческий дух выступает на фоне органической эволюции как нечто и н о п р и р о д н о е по отношению к материальным структурам и в то же время — тесно с ним связанное. Но если это так, то не распространяется ли закон разложения и на сознание? <...> В самом деле, после физической смерти организм распадается на те элементы, из которых был образован. Между тем духовное начало качественно отличается от телесного. Его нельзя рассматривать в виде комбинации частей и элементов. <...> Это единство духа есть предпосылка его неразложимости, как показал Э. Шредингер. Он писал: «У каждого из нас есть неоспоримое представление, что сумма его собственных переживаний образует некоторую единицу, ясно отличающуюся от такой же единицы любого другого человека. Он ссылается на нее как на свое «Я». Что же такое это «Я»? Если вы будете правильно анализировать это «Я», то вы придете к заключению, что оно представляет собой все же нечто большее, чем простой набор отдельных восприятий и воспоминаний, и служит именно той канвой, на которой они накопляются... И даже если искусный гипнотизер сумеет совсем вычеркнуть из вашего сознания все ваши ранние воспоминания, то и тогда вы не будете считать, что он убил в а с. Но ни в коем случае здесь нет потери личного существования, которую надо оплакивать. И никогда не будет!» <...>
2. ПО ТУ СТОРОНУ ВИДИМОГО о. Александр Мень. НООСФЕРА: СМЕРТЬ И БЕССМЕРТИЕ Из книги «Истоки религии» * * * Сознание неразрушимости духа всегда было присуще людям. Его можно считать таким же древним, как и самого человека. Какие бы формы это убеждение ни принимало, подобно религии, оно — универсально и связано с самыми различными системами взглядов, от наиболее примитивных до самых сложных. О начальных фазах веры в бессмертие говорят уже следы ритуальных погребений у охотников каменного века. А в наши дни даже у такого «первобытного» (в смысле цивилизации) народа, как, например, бушмены, представление о посмертии имеет вполне определенные черты. Согласно их религии, после кончины дух умершего еще некоторое время живет у могилы человека и может время от времени приходить и разговаривать с родственниками мертвеца, оставаясь невидимым. Душа, которую Гау поместил в человеке в день рождения, возвращается после его смерти в «другой мир, мир Гау». Этот взгляд, при всей его кажущейся элементарности, уже содержит в себе основы учения о бессмертии, характерного для большинства мировых религий. Повсеместное распространение веры в то, что смерть не влечет за собой полного уничтожения личности, <...> свидетельствует о почти врожденном чувстве бессмертия «Я», пусть даже не всегда ясно осознаваемом. Иногда его пытаются связать с инстинктом самосохранения, и, разумеется, какая-то связь здесь действительно существует. Однако мысль о бессмертии — отнюдь не просто биологический феномен. Прежде всего, она — проявление духа, интуитивно ощущающего свою неразложимую природу. Герой Достоевского Кириллов уверял, будто страх смерти есть не что иное, как боязнь боли. На самом же деле боязнь эта рождается в теле, между тем как дух страшит не столько боль, сколько само небытие, которому он всеми силами противится. В то же время человек невольно как бы выносит за скобки самую возможность своего исчезновения: она не умещается в его сознании. Эту коренную особенность человека, отмеченную еще Ч. Дарвином, признают даже материалисты. «Психоаналитическая школа, — писал З. Фрейд, — позволила себе высказать убеждение, что по сути дела никто не верит в собственную смерть; или, говоря иными словами, в своем бессознательном каждый из нас убежден в собственном бессмертии». Можно ли считать такое убеждение случайной иллюзией? Не говорят ли слова о «вечной славе», о «бессмертии в делах и памяти потомства», которые атеисты чертят на своих памятниках, о неодолимой жажде подлинного человеческого бессмертия? Понять эту жажду можно; гораздо труднее, на первый взгляд, понять пафос отрицания вечности. Что может вдохновлять человека становиться апостолом небытия?.. По мнению Фрейда, здесь действует регрессивный инстинкт, влекущий живое назад, к неживому. Но более вероятно, что «воля к смерти» есть лишь парадоксальная реакция на чувство страха. Нередко именно ужас перед опасностью толкает к ней навстречу. <...> Немалую роль в апологии небытия играет и смутная боязнь ответственности, которая беспокоит людей, знакомых с религиозными учениями о посмертном воздаянии. Отрицая их, человек чувствует себя «освобожденным» и может утвердиться в мысли, что «все позволено». Иррациональное стремление к «ничто» материализм, как правило, старается подкрепить логическими доводами. Первый из них сводится к тому, что бессмертие духа вне тела трудно представимо и не может быть экспериментально подтверждено. Но «непредставимость» для науки не может служить аргументом против реальности какого-либо факта: как мы видели, физика уже давно рассталась с грубыми моделями и примитивной логикой. Что же касается эксперимента, то, во-первых, не исключено, что его еще смогут осуществить в будущем, а во-вторых, вопрос отпадает, если в данном случае мы имеем дело с областью, где обычный эксперимент в принципе невозможен. Второй аргумент имеет эмоционально-нравственный характер. Он исходит из того, что вера в потустороннее ослабляет волю человека, отвлекает его от земных задач. В значительной степени этот довод порожден извращениями той идеи, которую он оспаривает. Ведь не случайно и Ветхий Завет, и Евангелие столь скупо говорят о посмертии: человек призван в э т о м мире осуществлять свое призвание, а отнюдь не пассивно ожидать загробной жизни. Горизонт бессмертия только делает перспективу еще более широкой и труд — более осмысленным. Лишь плохо понятое учение о вечной жизни может подорвать творческую активность людей на Земле. Третий аргумент основан на том, что вера в бессмертие возникла просто в качестве «утешения», придуманного человеком для защиты от непереносимого ожидания смерти. Но так могут думать только те, кто не знаком с древними формами этого учения. В действительности же картины загробного мира, которые мы находим в книгах древнего Востока и Греции, почти всегда проникнуты леденящим душу ужасом. Гомеровский Аид, вавилонскую преисподнюю или еврейский Шеол меньше всего можно назвать утешением. Очевидно, вовсе не «утешительство», а приоткрытие каких-то страшных сторон посмертия явилось источником подобных представлений. Известный швейцарский психиатр К. Г. Юнг полагает, что эти представления люди черпали за порогом сознания. Поэтому он придавал большое значение сновидениям, которые облекают в образы реальность, ведомую подсознанию. Другими словами, первичен здесь особый о п ы т, через который человек соприкасается с областью бытия, лежащей по ту сторону видимого. Как обычно, материалисты связывают веру в бессмертие с уровнем науки прошлых эпох. «У людей, живших тысячи лет тому назад, — говорят они, — эти представления возникли в результате незнания законов природы и общества. Они не знали биологических причин смерти, не могли научно истолковать человеческое сознание» (О. Клор). Однако, не говоря уж о том, что ссылка на «законы общества» здесь едва ли уместна, остается непонятным: почему же развитие знаний не убило идеи бессмертия. Ведь трудно предположить, что такие ее защитники, как Дж. Томсон, открывший электрон, или Э. Шредингер, создатель волновой механики, знают законы природы меньше, чем пещерный человек или древний египтянин. Напротив, как утверждает английский физик Дж. Максвелл, «прогресс научный (в вопросе о смерти с физической ее стороны) вынуждает к глубокому различению между видимой частью человеческого существа, которая погибает на наших глазах, и между той, которая составляет наше «Я», и к усвоению того положения, что человеческая личность как по своей природе, так и по своему назначению лежит за пределами научной области». Неудивительно поэтому, что большинство крупнейших представителей человеческой мысли от Платона до Бергсона и Тейяра де Шардена разделяли и философски обосновывали учение о бессмертии.
1.ПО ТУ СТОРОНУ ВИДИМОГО о. Александр Мень. НООСФЕРА: СМЕРТЬ И БЕССМЕРТИЕ Из книги «Истоки религии»
<...> Единый поток жизни не прерывается на Земле на протяжении вот уже сотен миллионов лет. Сопротивляясь лавине разрушения, биосфера в самой себе заключает принцип борьбы со смертью. Организмы как бы бросают ей вызов тем, что еще до своего распада передают потомкам негаснущий факел жизни. <...> Эта замечательная особенность живых систем есть один из признаков победы творческого начала во Вселенной, но победы все же частичной, так как она относится только к ц е л о м у, к родовому, общебиологическому. Она далека от завершения, и поэтому жизнь должна постоянно поддерживать борьбу против натиска смерти. Каждый этап эволюции — своего рода ступень к преодолению хаоса и разложения, а на вершине этой лестницы возникает очаг дотоле неведомой Земле новой жизненной энергии. Если в биосфере полем битвы является материальный слой мироздания, то на уровне ноосферы в бой с дезинтеграцией вступают существа, вооруженные духовным зарядом. В лице человека преграду умиранию и хаосу ставят уже не только генофонд и физиология, но и иное, трансфизическое измерение бытия. Оно обнаруживается в человеческой личности, которая концентрирует в себе мысль, сознание, творчество и свободу. Разум реализует свой жизненный принцип иначе, нежели организм, духовная деятельность спасает свои плоды от когтей времени более совершенным способом, чем наследственная информация генов. Именно это уникальное явление выводит человека за пределы биологического развития.
Не помню, размещал ли уже это здесь, но.. опять произвело впечатление. (Лекции розенкрейцеров продолжу печатать чуть позже.) _________________________________________________________________________
О. Павел Флоренский «Человек умирает только раз в жизни…» (Отрывок из книги «Не восхищением непщева» (Филип. 2, 6-8) (К суждению о мистике), Сергиев Посад, 1915.)
Человек, умирает только раз в жизни и потому, не имея опыта, умирает неудачно. Человек не умеет умирать, и смерть его происходит ощупью, в потёмках. Но смерть, как и всякая деятельность, требует навыка. Чтобы умереть вполне благополучно, надо знать, как умирать, надо обрести навыки умирания, надо выучиться смерти. А для этого необходимо умирать ещё при жизни, под руководством людей опытных, уже умиравших. Этот-то опыт смерти и даётся подвижничеством. В древности училищем смерти были мистерии.
У древних переход в иной мир мыслился: либо как разрыв, как провал, как ниспадение, либо как восхИщение. В сущности, все мистерийные обряды имели целью уничтожить смерть как разрыв. Тот, кто сумел умереть при жизни, он не проваливается в преисподнюю, а переходит в иной мир. Посвящённый не видит смерти – вот затаенное чаяние мистерии. Не то, чтобы он оставался вечно здесь; но он иначе воспринимает кончину, чем не-посвященный. Для непосвященного загробная жизнь – это абсолютно новая страна, в которой он не умеет разобраться, - в которой он рождается как младенец, не имеющий ни опыта, ни руководителей. Посвященному же эта страна уже знакома, - он уже бывал в ней, и уже осматривал её, хотя бы издали и под руководством людей опытных.
Он уже знает все пути и перепутья потустороннего царства и переходит туда не беспомощным младенцем, а юношей или даже взрослым мужем. Он, как говорили древние, знает карту иного мира и знает наименования потусторонних вещей. И потому он не растеряется и не запутается там, где от неожиданности толчка и по неопытности, придя в себя после глубокого духовного обморока, не-посвещённый не найдётся, кАк поступить, и не поймёт, чтО делать. Это-то переход в иное царство, при жизни ли или в конце её, совершается Гарпиями. Демоны или, по-нашему, ангелы экстаза уносят туда душу чрез восхищение её, восхищают её. Иногда восхИщенная душа возвращается обратно, иногда нет. Но в последнем случае, повторяю, это не было смертью, а было похищение души в иной мир. Вот почему это ухождение отсюда чрез экстаз, чрез восхИщение древними противополагалось смерти: тот, кто при жизни умер для мира, т.е. получил дар восхищаться в миры иные – тот вкусил бессмертия и, следовательно, умереть не может.
*** Стр.166-167 из книги «ТИБЕТСКАЯ КНИГА МЁРТВЫХ», Санкт-Петербург, изд. АМФОРА, 1999, серия «Новая Коллекция», перевод с английского В.Кучерявкина и Б.Останина. Предисловие К.-Г.Юнга
Хотя мы можем индуктивно «делать вывод» о существовании невидимого мира, это не единственное средство доказательства. Имеется большое количество прямых свидетельств, что есть такой мир, свидетельств мужчин и женщин, несомненно честных, чья правдивость и точность никогда не подвергалась сомнению, которые утверждают, что невидимый мир населён умершими, которые живут в нём, полностью обладая всеми своими умственными и эмоциональными способностями, живут в условиях, которые делают их жизнь такой же, если не более реальной и полезной, как наша. Дальнейшие доказательства, по крайней мере некоторые из них, представляют значительный интерес в делах Физического Мира. Достаточно рассмотреть два широко известных примера.
Есть первое свидетельство Жанны Д’Арк, «Орлеанской девы», которая слышала «голоса, которые разговаривали с ней и направляли её». Давайте рассмотрим её жизнь и посмотрим, не несёт ли оно печать правды. Есть простая, бедная и неопытная крестьянская девушка, скорее девочка, которая никогда не была дальше своей родной деревни до того момента, когда проявилась её «миссия». Она была очень робкой, боялась ослушаться отца, однако властные «голоса» заставили её храбро отмести его недовольство, и она отправилась на поиски короля Франции. После многих трудностей, но ведомая постоянно голосами, она наконец получила аудиенцию у короля. Когда она вошла в зал, король стоял посреди своих придворных, а на троне сидела кукла. Все ожидали увидеть её замешательство, поскольку она никогда не видела короля, но, ведомая верными голосами, Жанна, не колеблясь, пошла прямо к нему и приветствовала его. Она убедила его в своей миссии, прошептав ему на ухо исключительно важную тайну, известную лишь ему одному.
В результате этой проверки командование армией было передано из рук опытных генералов, которые постоянно несли поражение от английской армии, в руки этого ребёнка, ничего не понимавшего в военном искусстве; однако девушка, наученная своими невидимыми подсказчиками, привела французские войска к победе. Её знание военной тактики постоянно удивляло её коллег и само служило доказательством того, что её направляют – о чём она и заявляла.
Затем мы видим её в тюрьме, годами подвергаемую угрозам и обману, когда стремлением её жестоких преследователей было принудить её признать, что не было никаких голосов, однако записи протоколов различных судов над нею показывают в её ответах единообразие мыслей, невиновность и откровенность, которые каждый раз смущали её судей и равных которым не зафиксировано в анналах истории. Даже смерть на костре не могла заставить её отречься от правды, как понимала её она, и по сей день её свидетельство о голосах из невидимого мира, которые её вели, остаётся непоколебимым, скреплённым её живой кровью. Эта страдалица за правду была позднее канонизирована, как святая, церковью, которая её убила.
«Да, но несмотря на то, что она, без сомнения, была честной, - скажет кто-нибудь, - она была простой деревенской девочкой, не подозревающей, что подвержена галлюцинациям!» Странные то были галлюцинации, позволившие ей отличить короля, которого она никогда прежде не видела, и сказать ему секрет, неизвестный ни одному человеку, точно описывать сражения, в то время как они происходили -–как позже было подтверждено участниками – за много миль от того места, где она находилась.
Что касается реальности и неизменности объектов в невидимом мире, то они гораздо реальнее и неизменнее, чем то, что мы видим и ошибочно представляем как верх совершенства «реального». Мы считаем наши воображаемые картины менее реальными, чем мираж, и говорим о них в пренебрежительной манере, вроде «это просто мысль» или «это только идея», когда на самом деле за ними лежит реальность всего, что мы видим в мире вокруг себя. Одна иллюстрация подчеркнёт это положение.
Когда архитектор хочет построить дом, он не приказывает доставить доски и другие материалы на строительный участок, не нанимает рабочих и не говорит им: идите и стройте! Он формулирует идею, обдумывает её, сначала строя дом «в своём уме» настолько детально, насколько это возможно, и из этой умственной модели дом может быть построен, если его представят строители, но дом пока ещё в невидимом мире, и хотя архитектор его ясно представляет, «плотная завеса» не даёт другим видеть его. Таким образом, необходимо ввести в чувственный мир и сделать видимым план, которому должны будут следовать рабочие. Это первое воплощение мысленной картины архитектора, и, когда дом будет построен, мы увидим в дереве и камне, что за идея, которая была нам невидима, возникла в голове у архитектора.
Относительно устойчивости идеи и сооружения, ясно, что дом может быть уничтожен с помощью динамита или других мощных средств разрушения, но «идея» в мозгу архитектора не может быть уничтожена; согласно этой «идее», подобный дом может быть построен, пока жив архитектор. Даже после его смерти данную идею может отыскать в Памяти Природы (о которой будет рассказано в следующей лекции) кто-нибудь, кто подготовлен для такого поиска; никоим образом, как бы давно не было сформировано представление, оно никогда не потеряется и не уничтожится.
У всех есть внутренняя жизнь, которой мы живём, жизнь мыслей и чувств, неизвестных для нашего внешнего окружения. В этой жизни ум формирует наши понятия в мысленные картины, которые мы впоследствии облекаем в конкретную форму. Всё, любая вещь, которую мы видим вокруг и с которой соприкасаемся с помощью наших чувств и называем реальностью, является лишь мимолётной тенью неосязаемого, невидимого мира. Видимый мир образуется из невидимых областей, в сущности, так же, как раковина улитки кристаллизуется из жидких выделений её мягкого тела. Кроме того, как раковина улитки не активна сама по себе и оставалась бы неподвижной, если бы улитка не двигала её в пространстве, так и тела растений, животных и человека происходят от неактивного проявления Духа, который пребывает в невидимом мире, и если бы не внутреннее постоянное пребывание в его жизни, приводящее форму в действие, он был бы неспособен к движению. Тела сохраняются до тех пор, пока служат целям Духа; когда последний покидает форму, не остаётся ничего, что поддерживало бы форму как целое, и она распадается.
Кроме того, всё, что мы видим вокруг себя – дома, улицы, автомобили, пароходы, телефоны, короче, все объекты, которые получены руками человека, вылились в форму из ВООБРАЖЕНИЯ, происхождение которого лежит в невидимом мире. Если бы Грехэм Белл не представил бы себе телефон, тот бы никогда не стал существовать. Именно «внутренняя жизнь» Фултона первой засвидетельствовала рождение парохода задолго до того, как он стал видимым «Клермонтом».
Перейдём от этого отрицательного доказательства наличия сверхфизических областей к более положительным свидетельствам. Повседневные примеры показывают, как то и дело в Природе материя изменяется от более плотного состояния к менее плотному. Если мы возьмём кусок льда, то у нас будет «твёрдое» тело; путём нагрева мы увеличим вибрацию атомов, из которых оно состоит, и оно станет «жидким» - водой. Если будем нагревать дальше, мы заставим атомы воды увеличить свои колебания до такой степени, что вода станет невидимой для глаза; мы получим «газ», который называем «паром». Та же самая материя, которая была видимой в куске льда и в воде, исчезла из нашего зрения, но не перестала существовать; путём охлаждения мы можем сконденсировать пар в воду, затем обратно, заморозив её, превратить в лёд.
Хотя материя может выходить за область нашего восприятия, она продолжает спокойно существовать. Также продолжает существовать сознание, хотя оно, может быть, неспособно передать мне малейший признак существования. Это было доказано случаями, когда человек, казалось, умер, когда не мог быть отслежен ни самый слабый стук сердца, ни тончайшее дыхательное движение, и бывало, что в последний момент перед погребением мнимый умерший оживал, повторяя каждое слово и описывая каждое действие, которое происходило вокруг него, пока он был в состоянии транса.
Следовательно, если известно, что материя не исчезает и существует в невидимом и неосязаемом состоянии, и что сознание, обычно недремлющее, даже более проницательное, когда плотное тело погружено в состояние транса, чем при обычном бодрствовании, разве неразумно предположить, что сознание может сделать материю невидимой для нас и функционировать в ней, пока не вернётся обратно (приняв в земной жизни форму в соостветствии с материальной стороной нашего мира), существуя, таким образом, в другом мире формы и сознания, таком же реальном для вышедшего Духа, каким наш мир является для наших глаз, находящихся в плотном теле?
Даже во время жизни в плотном теле мы узнаём и имеем дело с невидимым миром в каждый момент своего существования, и жизнь, которую мы проживаем, является самой важной частью нашего бытия – основой нашей жизни в плотном мире.
Что касается различий в рассказах тех, кто заявляет о знании невидимых миров, этого не только следует ожидать, но это является ценным признаком, как показывают картины из повседневной жизни.
Предположим, Сан-Франциско был бы полностью перестроен, со всеми своими последними, самыми современными, улучшениями, и решил отметить это большим праздником. Многие тысячи собрались бы у Золотых Ворот отпраздновать в новом Фениксе, который восстал из пепла этого красивого города, внезапно снесённого с лица земли. Среди других пришло бы значительное число журналистов, репортёров из различных частей страны, чтобы послать репортажи своим почтенным изданиям. Можно ожидать заранее предвидимый результат, что не найдётся двух одинаковых репортажей, несмотря на то, что репортёры являются опытными наблюдателями. Некоторые репортажи могут иметь, вообще говоря, определённые общие места. Некоторые будут непохожи на другие во всех отношениях, например, по той простой причине, что каждый репортёр видел бы город со своей точки зрения и отметил только то, что привлекло его. Таким образом, вместо разнообразия сообщений, являющихся доводом против их точности, легко увидеть что все они будут ценными, как различные стороны целого; можно с уверенностью сказать, что человек, который прочтёт все эти различные репортажи, будет иметь более исчерпывающее представление о Сан-Франциско, чем если бы он прочитал одно сообщение, подписанное всеми репортёрами.
Тот же принцип остаётся в силе по отношению к несходным рассказам, описывающим невидимые миры; они не обязательно неверны из-за того, что различаются, но совокупно дают более полную информацию.
Что касается «невероятных» историй, давайте предположим, что один из наших репортёров в Сан-Франциско вместо наблюдения провёл время, развлекаясь, и представил вымышленное сообщение; конечно, это не обесценило бы правдивые сообщения. Или представим себе, что один из них носил очки с жёлтыми стёклами, поставленными без его ведома, и послал сообщение, что все дома и улицы были из золота; это показало бы только то, что он не знал, что это его очки были цветные, а не город; его репортаж не должен бросать тень на здравомыслие и правдивость других. Наконец, давайте вспомним, что даже если некоторые вещи находятся сейчас вне нашего разумения, это не доказывает, что они абсурдны. Тот факт, что ребёнок не может понять, что такое корень квадратный, не служит веским аргументом против математики. Короче, нет разумного аргумента у материалиста, доказывающего, что нет никакого невидимого мира, тем более что человек, слепой от рождения, может с успехом оспаривать существование света и цвета в окружающем его мире. Если бы он обрёл зрение, то видел бы их. Так что ни один довод слепых в отношении невидимого мира не может убедить зрячего в несуществовании того, что зрячий видит, и если у таких «слепых» людей пробудится необходимое ощущение, они также получат мир, к которому были нечувствительны, хотя он был вокруг них, так же свет и цвет наполняли чувственный мир, воспринимали ли его эти люди или нет.
И снова найдётся возражающий: «А, вот тут-то и загвоздка! Какое бы состояние после смерти не было, никто не знает о нём ничего определённого. Те, кто заявляет, что знает, все расходятся в своих рассказах, многие из которых нелепы, невозможны...»
Во-первых, ни один человек не имеет морального права утверждать, что никто не знает, за исключением того случая, когда он сам всеведущ и знает степень знаний всех, кто живёт; и будет высокомерием пытаться судить об умственных способностях всех других с помощьюочень узких представлений самодовольных глупцов, делающих подобные заявления. У умного человека уши всегда открыты дляновых показаний очевидцев; он всегда готов, и с охотой, к исследованию; даже если бы появился один человек, который заявил о своём знании невидимых миров, не нужно было бы доказывать, что он ошибается. Разве Галилео Галилей не был одинок, утверждая свою теорию, касающуюся движения небесных тел, к которой обратился теперь весь западный мир?
«Однако, -скажет кто-то, - какое дело нам до невидимого мира? Мы живём здесь, в повседневном материальном мире; что нам делать с каким-то невидимым миром? И даже если это правда, что мы попадём туда после смерти, почему бы не принимать на время один мир?» «Довольно для каждого дня своей заботы»; к чему нам что-то ещё?»
Конечно, такая точка зрения самая близорукая. Знание о состоянии после смерти в первую очередь устранит боязнь смерти, которая преследует многих людей даже тогда, когда они находятся в самом отменном состоянии здоровья. В самой беззаботной жизни бывают времена, когда мысль о прыжке в неизвестность, которая иногда приходит, убивает чувство радости от жизни; любое объяснение, предлагающее определённое надёжное знание по этому важному делу, конечно, должно энергично приветствоваться.
С другой стороны, когда мы оглядываемся на мир, мы замечаем, что есть один закон, который должен быть очевидным даже для большинства бесчувственных: закон причинности. Каждый день наша работа и наше положение зависят от того, что мы сделали и чего не сделали днём раньше; нас абсолютно невозможно оторвать от прошлого, «чтобы начать сызнова». Мы не можем производить действие, которое не было бы связано каким-либо образом с предыдущими действиями, ограниченными и связанными с прежним состоянием; и кажется разумным предположить, что какой бы ни была форма выражения жизни в невидимом мире, она будет каким-то образом определена нашим образом жизни в настоящее время. Так что было бы логичным заявить, что если бы была доступной надёжная информация о невидимом мире, было бы мудрым подготовиться к нему по той же причине, по какой мы, отправляясь в путешествие в какую-нибудь страну, знакомимся с её географией, законами, обычаями, языком и другой необходимой информацией. Мы делаем это потому, что знаем: чем больше мы заложим информации, тем больше пользы получим от нашего путешествия и тем меньше будет неприятностей, обусловленных изменением условий. То же самое должно логически поддерживаться по отношению к состоянию после смерти.
Никто не сможет доказать истинность теорем в геометрии человеку, незнакомому с основами математики. По этой причине факты внутренних миров не могут быть доказаны учёному-материалисту. Если человек, лишённый математических знаний, изучит эту науку, он легко удовлетворится решением этой проблемы. Если физик подготовился к пониманию сверхфизических фактов, у него появятся доказательства, и он будет вынужден придерживаться тех самых теорий, с которыми он в настоящее время борется как с суеверием.
Оккультная наука начинает свои исследования с той точки, где материалистическая наука перестаёт работать, у дверей к сверхфизическим сферам, ошибочно называемым сверхестественными. Нет ничего «сверхестественного» или «неестественного»; ничего такого не может быть вне Природы несмотря на то, что оно может быть сверхфизическим для Физического Мира, который есть очень небольшая часть Земли.
Оккультный учёный занимается своими исследованиями не так, как учёный-материалист посредством механических приборов, а с помощью самосовершенствования; путём развития способностей к восприятию, скрытых в каждом человеке и пробуждающих интерес к этому путём надлежащего тренинга. Слова Христа: «Ищите и обрящете» были, в частности, применены к духовным качествам и обращены к «кому бы то ни было». Всё зависит от человека; нет ничего скрытого, и есть многое, чтобы помочь серьёзным людям, ищущим знания. Обсуждение средств и методов не входит в данную тему и оставлено для разъяснения в будущих выпусках (лекции № 3 и 11).
Просматривая удивительные достижения физической науки, можно отметить одну характерную особенность, стоящую внимания, а именно: каждое открытие сделано путём изобретения нового или усовершенствования ранее существовавшего устройства для помощи чувствам; по этой причине научные исследования были ограничены миром чувств – плотным Физическим Миром. Учёные имели дело с химическими элементами: твёрдыми телами, жидкостями и газами; однако для всего, что вне их, у них нет никаких инструментов, способных охватить это, хотя они были вынуждены постулировать ещё более тонкую материю, которую они называли «эфиром», поскольку обнаружили, что без этой тонкой структуры невозможно объяснить свет, электричество и т.п. Таким образом, мы видим, что физическая наука индуктивно признаёт существование невидимого мира, как необходимого в хозяйстве Природы.
И физическая, и оккультная наука поэтому согласны в этом пункте и проникают в невидимый мир для решения проблем. Обе науки отличаются как методом исследования, так и верой в доказательства, полученные таким образом. Материальная наука пытается только объяснить проблемы, нерешаемые на чисто физической основе, такие как распространение световых волн в вакууме или сходство цветов этого времени года с цветами прошлых лет. В таких случаях наука с готовностью постулирует нечто невидимое, неосязаемое, такое как эфир или наследственность, и гордится своей проницательностью и искуством своего объяснения.
Оккультная наука утверждает, что в основе всех видимых явлений имеется невидимая причина, которая, как известно, даёт более полное объяснение фактов жизни, нежели механическая концепция, и что наиболее исчерпывающая идея жизни получается путём изучения и феномена видимого, и того, что не может быть воспринято, но может быть постулировано на основе разумного объяснения или кроющихся под ними причин невидимого мира. Следовательно, оккультная наука исследует невидимые миры и предлагает более совершенные и разумные решения проблем жизни, чем простые факты, получаемые только путём наблюдения за физическими явлениями.
Материальные науки постулируют эфир и наследственность, как решение названных выше проблем, однако не способны предложить действительного доказательства истинности своих гипотез, кроме их кажущейся разумности. Даже когда оккультная наука использует подобные методы и объявляет о существовании Духа, об его бессмертии, существовании до рождения и после смерти, независимости от тела и т.д., физическая наука фыркает и непоследовательно говорит о суеверии и невежестве. Она требует доказательств, хотя предлагаемое доказательство, по меньшей мере настолько же добротно, как и научное доказательство существования эфира, наследственности и других многочисленных идей, развиваемых наукой и безоговорочно принимаемых толпой, которая восхищённо склоняет голову до земли перед любым изречением, подкреплённым магическим словом Наука.
В течение последних столетий, особенно в последние шестьдесят лет, наука сделала гигантские шаги в исследовании мира, в котором мы живём, и одним из результатов было открытие на всех направлениях невидимого прежде мира. С помощью телескопов с большим увеличением астрономы проникли в космос, открывая всё больше миров; с удивительной изобретательностью они прикрепили фотокамеру к телескопу и смогли сделать фотографии солнц на таком громадном расстоянии от нас, что их лучи не доходят до наших глаз и могут быть обнаружены только путём многочасовой экспозиции светочувствительной фотопластинки.
В отношении исключительно маленьких вещей микроскоп с увеличенной разрешающей способностью добился подобных же результатов; был открыт мир, невидимый прежде для нас, содержащий исключительную активность Жизни и отмеченный разнообразием форм, едва ли менее сложных, чем мир, который мы воспринимаем посредством наших ничем не вооружённых чувств.
Напряжение при проведении таких исследований с помощью окуляра микроскопа очень велико, оно вызывает большую нагрузку для глаз; но тут снова помощь человеку оказала фотокамера. С помощью надлежащих механических приспособлений и импульсного освещения он может делать непрерывные записи микроскопических явлений со скоростью до семидесяти кадров в секунду. Затем они могут быть увеличены и спроектированы на экран как в кино; их могут видеть сотни людей в одно и то же время, в удобном месте и без всякого труда.
Мы можем видеть, как сок растений медленно циркулирует по жилкам листа, или наблюдать, как кровь пульсирует по полупрозрачным венам лягушачьей лапки. Личинки в сыре кажутся громадными как серые раки, ползающие туда-сюда в поисках добычи. Капля воды содержит много тёмных шариков, которые растут и взрываются, выбрасывая бесчисленное количество маленьких шариков, которые в свою очередь снова расширяются и выпрыгивают из тех, которые их породили. Доктор Бастиан из Лондона видел даже, как маленькое чёрное пятно на спине циклопа (которых не счесть в капле воды) развилась в паразита, который питался этим циклопом.
С помощью рентгеновских лучей наука в состоянии вторгнуться в глубоко лежащие полости плотного тела живого человека, сфотографировать скелет и инородные тела, которые могут там нечаянно оказаться.
Таким образом, взгляду многих исследователей представился невидимый мир во многих направлениях. Кто скажет, что достигнут конец исследований; что нет никаких других миров в космосе, отстоящих дальше тех, которые были сфотографированы астрономами; никакой жизни, пребывающей в формах, много меньших, чем те, которые открыты с помощью лучших современных микроскопов? Завтра может быть сконструирован прибор, который превзойдёт все предыдущие устройства и покажет многое из того, что сегодня сокрыто от нас. Бесконечность пространства, большого и малого, по-видимому не вызывает сомнений и не зависит от нашей способности к познанию.
Небольшое размышление покажет вскоре любому исследователю, что мы живём в мире следствия, которое является результатом невидимой причины. Предмет и Форму мы видим, но Сила, которая придаёт материи форму и жизнь, невидима для нас. Жизнь не может быть познана непосредственно с помощью чувств; она невидима и существует самостоятельно, независимо от изменяющихся форм, которые мы наблюдаем в её проявлениях.
Электричество, магнетизм и пар – это названия, данные силам, которые никогда не увидеть физическим глазом, хотя, сообразуясь с определёнными законами, открытыми экспериментальным путём, мы заставили их быть нам ценнейшими слугами. Мы видим их проявление в движущихся автомобилях, на железной дороге и в пароходах; они освещают нам путь ночью и передают сообщения в любую точку земного шара со скоростью, для которой пространство ничто, приводя жителей противоположной стороны Земли к нашей двери в считанные секунды. Эти силы находятся в нашем распоряжении и всё время, без устали и верно, решают бесчисленные задачи, хотя, как говорится, мы никогда не видели их, наших верных ценных слуг.
Эти Силы Природы не являются ни слепыми, ни неразумными, как мы ошибочно полагаем; существует мноо классов этих сил, и они работают в различных направлениях жизни. Может быть, одна иллюстрация сделает ясным их статус в отношении нас. Давайте представим плоника, который сооружает забор, и собаку, наблюдающую за ним. Собака видит и плотника и его работу, хотя не понимает, что он делает. Если бы плотник был невидимым для собаки, она бы видела медленно возникающий забор, видела каждый забиваемый гвоздь, наблюдала проявление, а не причину, и была бы в том же отношении к плотнику, как и мы к Силам Природы, которые проявляются вокруг нас в виде гравитации, электричества и магнетизма.
Закон Возрождения, если он не подправляется Законом Следствия таким образом, как это описано выше, работает в соответствии с движением Солнца, известном как прецессия равноденствия, при котором Солнце возвращается в первоначальное положение через двенадцать знаков зодиака за так называемый сидеральный, или мировой, год, содержащий 25868 наших обычных солнечных лет.
Как прохождение Земли по своей орбите создаёт климатические изменения, которые изменяют наше состояние и нашу активность в соответствии с временами года, так и прохождение Солнца в течение мирового года совершает ещё большие изменения в климате и топографическом состоянии в отношении цивилизации, и необходимо, чтоы Эго научилось справиться со всем этим.
Поэтому Эго воплощается дважды за время, нужное Солнцу, чтобы пройти через каждый из знаков Зодиака, и равное периоду в 2100 лет. Так что нормально между двумя переселениями проходит около 1000 лет, и, несмотря на то, что жизненный опыт мужчины во многом отличен от опыта женщины, за тысячу лет условия в материальном отношении не становятся другими, так что Дух обычно воплощается попеременно то в мужчину, то в женщину. Но это не жёсткое, твёрдое правило; это зависит от изменений, которых требует Закон Следствия.
Таким образом, оккультная наука разрешает загадку жизни и смерти как поиск Эго опыта, всех состояний, имеющих в виду ту же цель, и всё автоматически определяется поступками; она отнимает у смерти её ужас и жало путём помещения Эго туда, где ему место, подобно переселению в другой город на время; она делает расставание с любимыми проще, давая уверенность, что очень большая любовь, которую мы чувствуем, будет средством воссоединения, это даёт нам надежду в жизни, что когда-нибудь мы все получим знание, которое осветит наши проблемы, свяжет наши жизни, а лучше всего будет, когда, наученные оккультной наукой, мы обретём собственную силу, чтобы приблизить тот славный день, когда вера сменится знанием. Тогда мы уясним более высокий смысл красоты поэтического утверждения сэра Эдвина Арнольда в защиту концепции возрождения: Дух, не родившийся на свет, Умереть никогда не сможет. Без Него нет мгновенья и вечности нет, Конец и начало – лишь грёзы. Раз нерождён, то не умрёт. Его смерть крылом не заденет, Хотя дом Его и кажется мёртвым.
О нет! Но, отстраняя от себя Изношенное платье, Берёт другое, говоря, Вот для меня сегодня. Как дуновение лёгкое, надев Телесную одежду, В ней отбывает ещё век, В том, что дано в наследство.
Вопрос: «Почему мы не помним наше прошлое существование?» – другая кажущаяся трудность. Но если мы представим, что у нас совсем новый мозг при рождении, и что человеческий Дух слаб и поглощён своим новым окружением, так что он не может полностью впечатлять мозг в дни детства, когда тот наиболее чувствителен, то это в конце концов не покажется удивительным. Хотя некоторые дети помнят прошлое, особенно в ранние годы, и это одна из самых трогательных фаз детства, которую совершенно не понимают старшие. Когда дети говорят о прошлом, их поднимают на смех и даже обвиняют в том, что всё это их воображение. Если дети говорят о своих невидимых сверстниках и о том, «что они видят», поскольку многим детям свойственно ясновидение, они встречают такое суровое обращение, что в результате малыши учатся молчать, пока не теряют эту способность. Иногда случается, что к лепету ребёнка прислушиваются, и это даёт чудесное откровение. Автор слышал такой случай несколько лет назад в Пасифик Коуст.
Маленькая девочка в Санта-Барбаре подбежала на улице к джентельмену по имени Робертс и назвала его «папа», настаивая, что она жила с ним и другой мамой в маленьком доме у ручья, однажды он покинул хижину и больше не вернулся. Она и мама умерли от голода, и малышка закончила:»Но я не умерла, я приехала сюда». Эта история была рассказана не сразу и кратко, а в течение дня, её перемежали вопросами, как всё происходило. Рассказ мистера Робертса о побеге в раннем возрасте с возлюбленной, женитьбе и эмиграции из Англии в Австралию, о строительстве хижины у ручья, вокруг которой поблизости не было никакого жилья, его уходе от жены и ребёнка, об его аресте, об отказе в разрешении известить жену, поскольку чиновники боялись ловушки, о высадке на берег под дулом пистолета, о прибытии в Англию и обвинении в попытке ночью ограбить банк, после чего он отправился в Австралию, доказывая свою невиновность; о том, что только тогда заметили его постоянный бред о жене и ребёнке, которые умерли с голоду, о посланной телеграмме, об организованной поисковой экспедиции и об ответе, что нашли только скелеты женщины и ребёнка. Все эти вещи подтверждали рассказ маленькой трёхлетней девочки, и когда ей показали различные фотографии в случайном порядке, она указала на фотографию мистера Робертса и его жены, хотя мистер Робертс сильно изменился за восемнадцать лет, которые разделяли трагедию и случай в Санта-Барбаре.
Нельзя предполагать, что все, кто проходит через врата смерти, возвращаются так же быстро, как произошло в этом случае. Такой короткий промежуток времени не дал бы шанса Эго совершить важную работу восприятия опыта и подготовки к новой жизни. Но у трёхлетнего ребёнка не было никакого опыта, чтобы рассказать об этом, так что возрождение бывает очень скорым, часто в ту же семью. Дети часто умирают, потому что смена привычек родителей, расстраивает то, что было выработано в прошлом. Необходимо искать другой шанс, или они родятся и умирают, чтобы дать родителям необходимый урок. В одном случае Эго возвращалось восемь раз в одну и ту же семью с тем, чтобы урок был выучен. Затем оно переселилось куда-то в другое место. Это был друг семьи, который, помогая им, приобрёл таким образом большую заслугу.
127