Музыка... прячущаяся в складках одежды и доносящаяся вдруг тихим-тихим повторением-эхом... Музыка позволяет не чувствовать ритм; ритм чувствует будущее наше движение... Синхронность акцентированной мысли с музыкой наслаждает проявляющейся вдруг ясностью и чувством единения в прикосновении друг к другу. Параллельные миры плывут рядом. Около. И забывшись на секунду, наплывают, рождают будущее... которое уже было.
Любовь - yдивительное чyвство, но оно не только чyвство, оно - состояние всего сyщества.
Любовь начинается в тот момент, когда я вижy пеpед собой человека и пpозpеваю его глyбины, когда вдpyг я вижy его сyщность.
Конечно, когда я говоpю: "Я вижy", я не хочy сказать "постигаю yмом" или "вижy глазами", но - постигаю всем своим сyществом".
Если можно дать сpавнение, то так же я постигаю кpасотy, напpимеp, кpасотy мyзыки, кpасотy пpиpоды, кpасотy пpоизведения искyсства, когда стою пеpед ним в изyмлении, в безмолвии, только воспpинимая то, что пеpедо мной находится, не бyдyчи в состоянии выpазить это никаким словом, кpоме как восклицанием: "Боже мой! До чего это пpекpасно!.."
Тайна любви к человекy начинается в тот момент, когда мы на него смотpим без желания им обладать, без желания над ним властвовать, без желания каким бы то ни было обpазом воспользоваться его даpами или его личностью, - только глядим и изyмляемся той кpасоте, что нам откpылась.
* * *
Когда я нахожyсь лицом к лицy с человеком, котоpого вижy глазами любви, не глазами безpазличия или ненависти, а именно любви, то я пpиобщаюсь этомy человекy, y нас начинается нечто общее, общая жизнь.
Воспpиятие человека пpоисходит на глyбине, котоpая за пpеделами слов, за пpеделами эмоций.
Веpyющий сказал бы: когда я вижy человека в этом свете, в свете чистой любви, то я вижy в нем обpаз Божий, иконy. Знаете, каждый из нас пpедставляет собой иконy, обpаз Божий, но мы не yмеем соответственно относиться дpyг к дpyгy.
Если бы только мы могли вспомнить, что пеpед нами икона, святыня!.. Это совсем не значит, что такая икона во всех отношениях пpекpасна.
Мы все знаем, что поpой слyчается с каpтиной великого мастеpа, или с иконой, или с любым пpоизведением искyсства, с любой фоpмой кpасоты: любая кpасота может быть изypодована - небpежность, обстоятельства, злоба могyт изypодовать самый пpекpасный пpедмет.
Hо когда пеpед нами пpоизведение великого мастеpа, каpтина, котоpая была отчасти изypодована, осквеpнена, мы можем в ней yвидеть либо испоpченность, либо сохpанившyюся кpасотy. Если мы смотpим на этy каpтинy, на любое пpоизведение искyсства глазами изyмленной любви, то видим пpекpасное, а об остальном можем гоpевать, плакать.
И мы можем pешить, поpой, всю жизнь отдать на то, чтобы все повpежденное в этом обpазе, в этой каpтине, в этом пpоизведении искyсства - восстановить. Это дело любви: посмотpеть на человека и одновpеменно yвидеть в нем его неотъемлемyю кpасотy - и yжаснyться томy, что жизнь сделала из него, совеpшила над ним.
Любовь - это именно и есть кpайнее, пpедельное стpадание, боль о том, что человек несовеpшенен, и одновpеменно ликование о том, что он так изyмительно, неповтоpимо пpекpасен. Вот если так посмотpеть на человека хоть один pаз, можно его полюбить, несмотpя ни на что, вопpеки всемy, что бpосается в глаза дpyгим людям.
Как часто бывает, что любящемy дpyгого кто-нибyдь скажет: "Что ты в нем нашел? Что ты в ней нашел?" - и человек дает совеpшенно бpедовый ответ: "Да pазве ты не видишь, до чего она пpекpасна, до чего он кpасив?.."
И оказывается: да, так оно и есть, этот человек пpекpасен, потомy что любящий видит кpасотy, а нелюбящий или безpазличный, или ненавидящий видит только pаненность. Вот об этом очень важно не забывать. Чpезвычайно важно помнить, что любовь pеалистична до конца, что она объемлет человека всецело и что она видит, она зpяча, но вместо того, чтобы осyждать, вместо того, чтобы отpекаться от человека, она плачет над изypодованностью и готова жизнь положить на то, чтобы все болезненное, испоpченное было испpавлено и исцелено. Это - то, что называется целомyдpенным отношением к человекy: это - настоящее начало любви, пеpвое сеpьезное видение,
Я yже говоpил о любви как о созеpцательном состоянии, пpи котоpом человек, глядя на дpyгого, видит в нем, за пpеделами его внешних чеpт, невзиpая на звyки его голоса, невзиpая ни на что, какyю-то глyбинy, котоpая является для него иконой, котоpая для него является кpасотой.
Эта кpасота отчасти повpеждена жизнью, пpошлым, обстоятельствами, но она и тyт единственна, она и важна в этом человеке; хотя, конечно, и повpежденное должно быть пpинято во внимание.
Hо если говоpить о созеpцании, то можно ли говоpить и о том, чтобы создать какие-то живые человеческие отношения?
Созеpцать Бога, созеpцать иконy, созеpцать кpасотy пpиpоды, вглядываться в каpтинy, пеpеживать глyбоко мyзыкy - это все понятно; но каким же обpазом такое созеpцание может пpивести к каким-то настоящим, подлинным человеческим отношениям?
Мне кажется, ответ в том, что созеpцание это откpывает и того, и дpyгого, обоих, к состоянию, когда они могyт на самой глyбине своей слиться в единство, могyт за пpеделами всяких слов дpyг дpyга понимать и чyвствовать.
Мы все это знаем на опыте, но так легко забываем. Кто из нас не сидел с доpогим емy человеком - матеpью, женой, мyжем, дpyгом - в вечеpний час, когда спyскались сyмеpки, когда все затихало вокpyг. Вначале идет pазговоp, потом он замиpает, но остается какая-то тишина; мы пpислyшиваемся к звyкам: к потpескиванию дpов в камине, к тиканью часов, к внешним отдаленным шyмам; потом и эти звyки исчезают, и настyпает глyбочайшая тишина, безмолвие дyши.
И вот в этом безмолвии дyши вдpyг чyвствyешь, что стал так близок своемy дpyгy, томy человекy, котоpый pядом находится.
Это, конечно, не слияние в том отношении, что один человек делается дpyгим, но оба соединяются на такой глyбине взаимного пеpеживания, где слов больше не нyжно: они вместе, и если любовь достаточно глyбока, они стали одним целым.
Стылый-стылый... лист... бумаги... Не пишется и не говорится. И, спрашивается, где та отвага, с какою крепость женскую недавно брал ? И ещё.. Что, интересно, на Душе моей ? Что в Ней Творится ??!!
И знаю ж, что запал мой не пропал, и "кухня" варится всё интенсивней. А вот, как-будто бы "застой". Похоже, снова провести мне следует активно ревизию в голове тех Бесполезных Образов , что вновь зашли-пришли мне на постой.
И знаю же, что тут ответ простой - - с Любовью встретил если, с ЛЮБОВЬЮ проводи ! А что там дальше будет впереди, на то уж Жизнь укажет, подскажет, мягко подтолкнёт или покажет, что делать и как быть или как Творить.
Молитв сей Песни такова (:-)) : коли не болит ни Тело-Голова, ни что-то там внутри, то.. Нужно Просто Жить ! Бродить, лепить, творить,.. ну, в общем, то делать-думать, что Твой Бог Тебе в Твою Душу Вложит!..
Ну, а когда Она, Душа, сразу не сможет разобраться, что к чему, и чтобы просто поднабрать ещё отваги, беру теперь я снова белый-белый... теплый-тёплый... лист... бумаги... (Вот, и готово ! :)
2.4. Так,.. похоже, что отклонился от своей я протеже, оставив вновь её без Своего Внимания. Хотя ей в сей момент рыданий и переживаний нужна лишь порция физиологично-ВНЕШНЕГО - - подруги добрых слов поддержки или сексуальных игр утехи.
А это равнозначно уже её Души ВНУТРЕННЕЙ потехе, Т.к. ДУША сквозь Фильтр-Призму ТЕЛА Своего в Себя же, через ТЕЛО, и вбирает нужные Ей СОКИ ЖИЗНИ из окружающей то ТЕЛО Всей Действительности, (не спрашивая Сознанье-Разум и без особой нерешительности.)
2.5. К чему произнесено «Потеха» рядом и «Душа», вы спросите. И я отвечу, что ЖИЗНЬ становится прекрасна и хороша, когда не вдруг я и в Себе замечу, как во мне уверенность растёт в том, что Все ИГРЫ РАЗУМА и ОБРАЗЫ я Сам Себе Создал.
А в этом всём Процессе помогала и помогает мне Моя Затейница ДУША. И знала же, Коварррная, и знает ту Изначальную ЛЮБОВЬ, да, всё ждала, чтоб воспринимать я стал ЛЮБОВЬ Своим же РАЗУМОМ Растущим.
Ждала Душа и вместе с ЦелеУстремлённым Моим Духом была (и есть!) ВСЕЙ повседневной «приземлённой» моей Жизни Охраной Стерегущей.
Ну, а до тех пор, пока я спал, СоЗнаньем наслаждаясь чьим-то с кем-то, Она, Моя Душа, почти что каждый день ждала того момента, когда Мне (Ею) можно было бы очередной подать Урок. (или «шлепок», или «костыль», или «тычок») --------------============================-------------------------- (22 августа 2002 г.) ==========----------------------------------------------===============
«Размышления о Жизни, о любовных стенаниях и о ТриЕдинстве,.» (Начатое, но неоконченное. Без конца и без начала. :)
====================--------------------------------------================= (22 августа 2002 г.) ------------------------------------======================----------------------------
2.2. Она (пример!) рыдает: «Ах, милый моой, верниись ко мне, верниись!» Ей тихо говоришь, мол, «Эй, очнись! .. За этим парнем будет и другой!» Она ж (пример же! :) «Слушай, не мешай!», и снова: «Милый мооой.. !»
Что значит сей пример, к примеру для меня. (Но я не пример для Вас и не урОк ! Вы размышляйте Сами, всё примеряя на Себя.) Итак, в тех, якобы рыдающих у дЕвицы, словах прочесть возможно между строк необходимость Со-Настройки Её с Самой Собой.
2.3. Как в случае прививки против оспы – - переболеет Организм новой вакциной . и... «Буду впредь здоров по Вашей просьбе!». Как говорят, насильно влит в Него Иммунитет. И верно, именно, «НАСИЛЬНО». Разве «нет» ?!
Ведь, если бы с рожденья нам голову б не забивали бредом разным, то б и не нужны были утруждения разбираться в Истинном Источнике ЛЮБВИ !! (который ИЗНАЧАЛЬНО находится ВНУТРИ у КАЖДОГО.)
Ребёнок сразу ведь, ещё у Матери в животике, УЖЕ питается ЛЮБОВЬЮ, пусть и с закрытым ротиком. Точнее, ВСЕ ЕЩЁ питается. Ведь, для его и Духа и Души естественно понятье «Невесомости». (или, по-иному, «Среда для Истинной ЛЮБВИ»).
А уж какие могут быть понятия «знакомости», когда из материного чрева выпав, сразу ему, и не открывшему ещё земного глаза, дают по попке лёгонький шлепок (весьма весомый, кстати, с точки зренья «невесомости»).
Вот так и начинает постепенно покрываться к Истине Мосток различными «шлепками» и «тычками», каждый из которых оставляет след в Душе.
Диагноз прост - секс-спорт. Или компот от пуза, чтоб кроме туалета не думалось о чём другом. Но враз оговорим, что пистолеты - в сторону. Стреляться нам из-за стенаний слабаков (или слабачек) не пристало. В наших скачках таковых и так немало. А мы спокойно, пережидая внутренние бури и шторма, подождём как Сами для Себя наполним закрома ЛЮБОВЬЮ и ДОБРОМ. (Об остальном - потом. :)
Одиночество 0.13 А я просто люблю одиночество. Я люблю его тихий запах. В нем печаль - мой источник для творчества, В его мягких и теплых лапах.
Я люблю всех людей, но не верю в них. Все их боги - лишь глупость и злость. Вспоминая о мертвых, не чтут живых. Радость ближнего им словно в горле кость.
В одиночестве лишь скрыта истина, Путь сквозь разум в глубины души, В ее тень, подсознания мистику, Путь по небу средь звездной тиши.
Эта... всем .. поздравления... по случаю.. ДР.. ВВП.. !! :))
(Дань Уважительного Внимания, так сказать. :)) А чего вы смеётесь-улыбаетесь ?! Семья-то одна у нас.. и с ним тоже РусскоЯзычная Семья,... как ни крути ! :))
"По случаю" же вопрос: а, интересно, когда ДР у... ну, у "ваших",.. а ??!! ;-))))
Ассоциации плавно перетекают в жизнь, а жизнь в ассоциации. Ассоциации не отвечают на вопросы, они задают их.
Иногда мы жизнь выдаем за ассоциации, чтобы спрятаться от жизни... А ассоциации становятся жизнью сами по себе, только из-за того, что они не могут ею не быть.
Как? Всего лишь два письма? Я думал, что их гораздо больше:) Тьфу-тьфу-тьфу..:) А ты суеверна, Лиска? Что-то не замечал.
«Интересно, как мы с тобой будем расставаться»?... Отпиши:))
Лиск......., тебе очень удается......., надо же..., хотела написать - оформлять..., нет, напишу - тонко заворачивать диалоги в ассоциации...) Эпиграф ... - это же наш с тобой разговор...?..... Почему их я задеваю......... И действительно, в тему......... Почему я "задеваю".?? Почему и чем я задела тех, кто написал мне вчера два письма...?? Чем я задела..?? Тех, кто не умеет разделить игру ради игры и игру, под которой живут настоящие чувства... Тем, что нравлюсь мужчинам..?? Это моя вина.?? Я должна оправдываться.?? Страдать по этому случаю.?? Нет! Нравилась, нравлюсь и буду нравиться..!......, тьфу-тьфу-тьфу....... А вот так!...
Это тоже - из меня..?) Знаешь, однажды я влюбилась. Это долгая история. Так на первом свидании мужчина сказал: «Интересно, как мы с тобой будем расставаться». Было такое....) Может, отписать......, а.?)
Еще сырое, с пылу с жару:) Но настроение и смысл передать удалось... Тем более, кажется, в тему:) Итак...
Ревность – причина (Из цикла "Диалоги")
- Да... Было непросто. И достаточно странно... Ты можешь представить меня почти в первом ряду сопротивления? Почему их я задеваю, этих женщин... Ведь мне никто почти не нужен, неужели они этого не понимают? - Я тебе потом отвечу... Я знаю, почему. Пока, до встречи. (Из диалога впопыхах…)
***
Дробится установочными категориями луннообразый свет из окна. Молочнобелая полоска указывает путь из комнаты, комнаты обычного, почти стандартного европейского отеля, с его привычным стандартным уютом. За исключением одного – в этом была изюминка, которую не заметить невозможно. Подчеркнутый эротизм классического оттенка опоясывал все кругом. Куда не посмотри, что-то оттеняло обыденность: картина, средневекового истязания женской фигуры… с улыбкой фигуры во все лицо! Светильники бра, смотрящие в потолок… Полумузыка отовсюду, с придыханием томностью… Горничные в кофточках, чуть прикрывающих пупок и обтягивающих брюках бирюзового цвета, и их похожие взгляды с полуулыбкой и приглушенные голоса, рождающие особое настроение… Ковер, везде ковер, скрадывающий шаги…
Мы шли по коридору. Выбиралось, причем непроизвольно, искусственное настроение свободно-выращенных междометийных форм. Восприятие подсказывало сложность, царящую вокруг. Она словно рождалась из воздуха, продиралась в легкие, которые не могли не дышать. Раздражение было как результат. Как всегда, она не выдерживала первая: - Возлюби ближнего своего, как себя. Как там было дальше? – сказала она тихо, четко проговаривая и без того лаконичные слова. - Что приоритетно? Мне кажется, что человек зол, когда собой недоволен, не любит себя. Меня просто пугают злые женщины... - ... – скажешь что-нибудь, вызовешь персонифицированное раздражение. Лучше молчать пока молчится. - Да-да, да-да-да, да-да-да-да, да-да! – Вот и повышенные нотки, которые почувствовав свою неестественность в «храме эротики», погасились улыбкой, вдруг неизвестно откуда появившейся на ее губах… а главное в глазах. Полуобняв за плечи, сделал вид, что глубоко разделяю все негодование в адрес и без адреса, наклонившись, на секунду коснулся губами ушка и волос. Запах… пугающий всегда неуловимой скоростью притяжения: еще пару секунд и… Умеет она подбирать сочетание. Сочетание: кожа, волосы, духи. А интересно, как можно сочетать вкус? Что-то нужно было сказать, скрыв свой долго тянувшийся вдох: - Вот откуда нашептываются родственные иголочки взаимотянущихся внутренних ассоциаций, - мелодичная фраза из ниоткуда. - Что это ты закрутил за фразу? – остановившись, чуть склонив голову набок и беря меня за лацкан пиджака, проговорила, играя на гласных, она. – Хитришь? - А мужчина не должен пугаться злых женщин. Он должен стараться быть выше, должен быть добрее на столько, чтобы злость амортизировалась добротой, лаской, улыбкой, - сделал я шаг вперед; ей пришлось взять меня под руку и пойти рядом. - Злая женщина - не навсегда. Ее делают злой обстоятельства. Мы спускались в холл по винтовой лестнице, прозрачной как с боков, так и снизу. «Эротичность граничит с эксгибиционизмом, - подумал я, усмехнувшись». Приехав в этот европейский, вышколенный цивилизацией и многовековой культурной полировкой, город, мы знали, что будет нелегко, что вряд ли многое изменится от фирменного европейского многозвездочного сервиса, стен и мостовых, дышащих веками и страстью многоголосья чувств, отраженных и выпитых залпом с первым нашим шагом… вместе… в него… в город. Спускаясь по лестнице, я слушал уже почти спокойные ее слова. Не о главном. - Да, делают, согласна. Я вот не могу понять, как женщина может уйти от злости, если она уже зла? Вернуться из этого состояния, скажи мне, плиз, как ты думаешь? Нужна была размеренность разговора, чтобы не выдать себя. Не выдать себя ей. Не выдать сейчас то, о чем я думал с первого шага с трапа самолета в аэропорту вначале, а потом из такси… уже на улицу этого странно влияющего на меня города. И на нее, мне казалось, тоже. Поэтому я говорил: - Да, конечно же, я за то, чтобы человек, будь то мужчина или женщина, любил себя. Можешь любить себя, сможешь и другого. А насчет злости... А злость ли это? – Лестница закончилась. Началась дорожка, скрадывающая шаги, как и везде, в этой гостинице, прожженной насквозь мыслями тысяч живущих в ней, думающих о разном, а говорящих одно и тоже. - Многое ты знаешь из того, что происходит в отдельно взятом мирке между его обитателями? Наедине. Да и внутри тоже. И причины так называемой "злости" кроются глубже… там, где у женщины живет ее интуиция, а у… - ... – она внимательно посмотрела на меня, почти догадавшись. - ...мужчин - принижение смысла… Поэтому я говорил. И думал. Думал о том, почему мы вместе. «А мы вместе? – вспомнилось». Мы как-то не говорили об этом. Не говорили и о том, как называть вот это «вместе». «Вот скажи мне… мы не чужие? - вспомнилось». - Эй, очнись! – она чуть подтолкнула меня. - Помнишь, ты вчера обещал мне сказать? - Хуже другое: проблемы мирков наших, оказывается, могут быть Женскими, - очнулся я. - ...? В каком смысле - Женскими? - Женскими - это даже не проблемы мирков уже. Это слезы, обида, сопереживание, боль… и где-то садомазохизм. Прилюдная боль, прилюдные слезы с сопереживанием. Иногда это может быть даже приятным. Не знаю, хорошо это или плохо. Веселое и солнечное в этих мирках уже не приживается почему-то. - ... – Она оторопело смотрела на меня. А я, убыстряя темп, спешил сказать, казалось наболевшее, истомившееся ожиданием свободы: - Когда рядом пересмешки, пусть и отчаянно красивые, флирт, пусть даже ярко расцвечен и выверен до миллиметра, игра на грани дозволенного, и… с другой стороны Боль… и слезы… и одиночество. Когда рядом узор слов легче ажурной лесной паутинки и… Боль… и слезы… и одиночество… Она притягивает и целует меня, словно пробуя на вкус пробивающуюся на пустом месте страсть. Целует и замирает, чувствует ответ, смакует приобретенное, как настоящий коллекционер великолепных шедевров виноделия. Только вместо вина… истонченное в пульсирующую венку… сладострастие. Сам знаю, что вкусно. Дарю, потому что вкусно. Берегу, потому что вкусно… но в памяти. Голос ее совсем рядом и я хочу ее. Голос, насыщенный желанием… - Каждый живет так… и там, где ему нужно, где он может, где ему хорошо. Мне кажется, что, тем не менее, в таких мирках с женскими проблемами, как ты говоришь, всё достаточно гармонично. Плачут, ласкают свою боль, мечтают, ждут, надеются… Нас должна была ждать машина. Администратор – сама любезность. Ее даже таким словом и называть не хотелось. «Да, через пять минут… Да, как скажете… Да, я вас приглашу…» Мы отходим зеленым насаждениям и мягким креслам. Но сидеть не хотелось. Неслышно подошла официантка с напитками: «Что выпьете? Воды? Ананасового сока? Минутку!» Повернувшись к витражу во всю стену, я говорил что-то: - Это не моя позиция. Я просто объяснил возможную позицию других. Я за любые мирки, большие и маленькие, а главное, разные, - говорю это что-то и… рассматриваю почти прозрачную под дневным светом мозаику. «Так и люди на свету, по-разному его пропускают. Посмотришь на свет и…» - Понимаешь, меня гнетет другое, - разворачивает она меня к себе и я беру ее ладони в свои – «холодные… волнуется». - Когда пытаются руководить этими мирками, в том числе, иногда и мужчины, ничего из этого не получается. Зная женщин, их мирки, и проблемы этих мирков, они пользуются тем, что женщина постоянно ждет. Надеется. Женщинам нужно выработать какой-то стиль и разумные ограничения. Но… нельзя истерию оставленной женщины с неумеренными амбициями выставлять во главу угла. Я так считаю. Подумай сам. Я думаю. «Получается, что руководством мирков можно обозвать любое обсуждение поступков женщины… женщиной ли, мужчиной ли, даже крокодилом ходячим… если бы он умел говорить по-человечьи…». Усмехаюсь и говорю: - Чем разнообразнее это все будет, тем лучше. Может быть, твой мирок завидует тебе? А ты, пытаясь им руководить, еще больше нагнетаешь атмосферу. Менять часто мирки тоже плохо. - Ты думаешь, меня они ревнуют? - А тебе это льстит? Сок был терпким и холодным. Она делала глотки аккуратно, поглядывая сквозь бокал мне прямо в глаза. На удаляющуюся девушку было приятно смотреть. К тому же девушка оглянувшись, улыбнулась, открыто и свободно. Моя улыбка родилась на губах непроизвольно и в ответ. - Знаешь, однажды я влюбилась. Это долгая история. Так на первом свидании мужчина сказал: «Интересно, как мы с тобой будем расставаться». Мне кажется, что главное для женщины уметь достойно уйти… или… - Или? - Или отпустить мужчину, - сказала, отвернувшись. - Когда видишь в какой-то мере подноготную каждой в большинстве случаев достаточно банальных историй, то все эти уколы в адрес мужчин кажутся просто, извини, глупыми. Хочется сказать: «Может, оставишь уже его в покое?» - ... – Сок, свет прозрачно пульсирует через матрицу витража, близкий голос, доставляющий наслаждение интонациями, непроизвольная улыбка юной беззаботности, что еще надо? - Мне даже жалко иногда мужчин, - она присаживается в мягкое кресло и выверено бросает взгляд чуть за спину мне. - Когда так его достают, что он, бедный, примитивно сбегает! - ... – «А что, наверное, это выход… Что мужчине нужно? Настолько мало, что и сам вопрос – дать или не дать? – становится риторическим». - А насчет – «ревнуют» и «льстить». Они хоть знают, к кому ревновать? Я закрываю глаза, облокачиваюсь о стойку. Взрылась вчерашняя ночь. Самолет, приземляющийся в 23.20… Ранее договорились, что не встречаем друг друга в аэропорту, поэтому сразу: нетерпение… темно-красные розы на бегу… такси с таксистом, читающим бумажку с адресом… площадь Страз, гостиница Снов… Она сидела в холле, почти что там же… почти так же, как и сейчас: расслабленно, легко перекрестив ноги, поглаживая полупустым бокалом кожу кресла, смотря, но еще не видя… На нее хотелось смотреть, и я поставил дорожную сумку на пол… Десять, может быть, секунд и она бросила взгляд на вход… Целуя и впитывая в себя ее нежность встречи, я ясно понимал, что… это то, что называется близостью. «Нет, не чужой, - вспомнилось». Полпервого… Горячие струи душа… Стекающие капли усталости… до прикосновения. Ее слова: «Как же я соскучилась!» Обнажающаяся спина ее и дорожка поцелуев по ложбинке позвоночника вниз… Ее голос достигает мое сознание постепенно, как звуки внутри тумана, ползущего по дороге и зеленой поляне в утреннем лесу. - А насчет – «ревнуют» и «льстить». Они хоть знают, к кому ревновать? – говорит она. - Объект еще найти нужно. Именно найти. Потому что, часто его просто нет. Прелестница с администраторского кресла делала мне знаки и уже хотела прислать кого-то с извещением о свершившемся факте прибытия машины! Жесты ей удавались – грациозные взмахи кистью руки с фиксацией уходившего вверх указательного пальца. Не захочешь, а подойдешь. - Машина пришла, пошли? - Вот и отлично. А то мне тема наша стала казаться бесперспективной… на сегодня. Поцелуй меня…
***
Мы намеревались, все что угодно пропустить, все что угодно послать к чертям, если нам времени покажется мало, но… не этот замок 12 века, возвышающийся, как говорилось в буклете, на одном из трех холмов, окружающих этот город. Вокруг холма лес. А в замок ведет единственная дорога, тоже 12 века, только немного подреставрированная. Сорок минут пути на машине – это было немного. Строгий черный цвет и просторный салон внутри угадывал немца, как и обитый светло-коричневой кожей и окантованный деревянными островками салон его. Мне всегда нравилось, когда она, прижавшись, опускала мне голову на плечо и закрывала глаза. Она любила в это время что-то нашептывать, почти что себе, но я слышал. - Понимаешь, если бы мне было не комфортно, я бы сказала: «Ребята, есть идея, накручивания из области женской интуиции просьба озвучивать без моего присутствия, хорошо?» Мы ехали быстро и должны были попасть в замок быстрее. - Умная женщина тем и характерна, что не доводит дело до истерики. Она просто не позволит себе опустится на этот уровень. - Только попробуй еще и ты меня обозвать, какой-нибудь там, умной. И я взорву тебя! – она шутливо повысила голос. - Я же не говорил, что это ты! Я озвучил интуицию, но… мужскую. - Испугался? Ну-ка, ну-ка, ответь-ка мне насчет ревности, мне страшно любопытно. - Давай. - Что значит - давай? Я у тебя спрашивала, вспомни. - Ты спрашивала о том, знают ли женщины к кому ревновать мужчин… - ... – молчит, ждет. - А зачем объект? Кстати… мы затрагивали, по крайней мере, несколько аспектов, связанных с понятием ревность. - ... – ждет, молчит. - Ревнуют иногда наугад… а вдруг? Ревнуют к вниманию, к "получилось, но не у меня" (это уже вперемежку с завистью). Ревнуют к предполагаемому объекту, - говорю непререкаемую истину – не поспоришь! Но ей удалось бы, но я специально увожу немного в сторону. - А что значит - достойно уйти? Вовремя? - Нет, не вовремя. Уходить всегда, наверное, не вовремя. Без истерик. Сказать спасибо за всё, а ведь обязательно есть за что. И уйти... А уж тем более - отпустить мужчину. - А это и есть вовремя, - завожу разговор в строгую спираль. Она задумывается. Мимо пролетают уже улочки окраин. Еще пять минут и мы выскакиваем через развязку на трассу. Шофер седыми бакенбардами и солидным и рациональным стилем вождения молча заверял нас, что все у нас сегодня получится. Отголосок нашего разговора заканчивался ее умиротворяющей улыбкой и закрывающимися глазами: - Хорошо. Что бы я с тобой спорила? Из-за каких-то там уходящих мужчин.
*** - Ты спишь? - Не очень… - Вот вопрос – почему женщина всегда остается рядом с соперницей, а иногда и с соперницами, и не прекращают общения с ними? Только без легкой иронии… и без тяжелой… хорошо? - Я тебя чувствую. Вопрос… Я даже знаю его истоки, - пробормотал я. - ... – промолчала. - В этом женская дружба и состоит. Шучу. Если, конечно, дамочки не начнут вредничать. Хочешь - используй, хочешь – дружи… Только не доводи до откровенной злобы и предательств. - ... – опять промолчала, хотя выдала себя реакцией – закусила чуть нижнюю губку. - Понимаешь, если ты проходишь через меня, значит - ты со мной. И мужчина ты, или женщина, не имеет значения. - Скорее всего, так… - задумалась. Согласилась? Давний спор о ревности и не о ревности, о принадлежании и о принадлежности, о влечении и доверии, о - Я не переношу, когда плачет женщина… Я не смогу долго находится там, где слезы… Или все сделать, чтобы она не плакала… или уйти. Легкая грусть - это другое. Это полет с полузакрытыми глазами, это невесомость от ощущения сопереживания, это ожидание просветления, хотя и так хорошо. А периодическое буйство солнца: смех, ирония, кружение, водоворот улыбки. Разве это не может не нравиться? - ... – она улыбнулась и опять промолчала. - Тогда ты все понимаешь. Просто нужно время… мне. - Я не тороплю. Я просто жду. Так, тихонечко, - ее интонация была легкой. - Как кошка, свернувшись в клубок и поглядывая… иногда… так, снизу… не специально. Она изогнулась в спине, потянулась, откинувшись на спинку сидения машины, потом, вдруг быстро подогнув ноги и скинув туфли, легла, положив мне голову на колени, как бы спрашивая все собой: «Так?» - ...и изредка трогая лапкой. И еле заметно двигаясь, прижимаясь. - ...а иногда вдруг резко вставая, выгибая спинку... и быстро ложась в клубок, но уже на другой бок… отвернувшись. - Бывает. Может, она подсознательно не хочет надоесть. Я положил свою руку ей на голову, немного взъерошил сначала, потом стал гладить ее. Заурчит? - ...или она чувствует спинкой и слышит каждый шорох, зачем смотреть? - Ну, она чует запах, наверное. Запах ситуации, - она закрыла глаза. Ушко оказалось под пальцами как бы случайно. Она повернулась, уткнулась в меня, обняла и застыла. Машина выбиралась на холм легко, одновременно лес редел и впереди открывался прекрасный вид. Замок был как на ладони. Вокруг него никого не было, в окнах не было света, и он казался каким-то нереальным, почти призраком, пришельцем из прошлого. Интонации менялись по мере приближении машины к замку, к воротам и рву. - Но я знаю, что ты не кошка. - Нет, не кошка. Но иногда… - она приподнялась на руках. – Приехали? - Почти. Иногда ты превращаешься в ту, которая нравится. - Знаешь. Тебе не кажется, что мы можем с тобой иногда разговаривать без слов? – садится рядом. - Кажется. - И мне – тоже…
***
Мы в номере. Сидим в креслах, не включая свет. Замок впился в нас и не хотел отпускать. Даже вспоминать не хотелось, все и так помнилось, жило. - Почему сидишь в темноте? – говорю я. - А ты? Тоже сидишь в темноте. Быстренько согласись со мной. - Да-да. Соглашусь со мной. Ты же не любишь давления, а сама да-авишь… Женщине можно? - Я не давлю, не говори так, пожалуйста. Я действительно не давлю. - Верю. - Я не хочу включать свет. - Хорошо, не включай… - Мне так захотелось. Может мне так захотеться? - Может, конечно, может. А может быть, все-таки, включить свет? - Включи…
Я..?? Ревную..??.... Возможно, это покажется тебе странным., но я не умею ревновать...)Я просто.. закрываю дверь..., за собой.., естественно, если вдруг на меня наскакивает желание поревновать..)
А потом...) Твоя безудержная любовь к десертам.. (вааааау! тирамису...!).., безусловна, очень рельефна... Необходимое условие для ревности имеется..) Но.. но разве и достаточное - тоже...?)
Что.? Тебе еще никто не ответил.?) Можно, тогда я попытаюсь..?..) Когда вопросы задаются по несколько раз, у меня иногда получается..) Мечта.., конечно же.., мечта...) Потому что при такой восхитительно прекрасной и яростной любви..., это может быть только мечтой..) Любви к десертам..., ты же понимаешь..)
4. Вчера приподнялась у Памяти моей Завеса И Внутреннему Взору снова приоткрылся Жар Внутренних Образов у Юноши-балбеса, Смакующего Жизни Пласт по Смачным Образам.
Теперь, как Опытный уже Повеса, могу сказать, Что необходимо этим Образам всем должное отдать За их Долготерпение во время нашего Образного Лечения и за Не Совсем Бесплатное, но Образование-Обучение.
Ещё также все мои/наши Образы, в Их Общем Целом, Нужно Поблагодарить за Мягкое со мною/нами Обхождение !!
5. Вчера я побывал в гостях у Смутной Памяти. Она нас и меня Смутить Вчера и не пыталась Теми Образами. И мы с Ней Сегодня разбирали То, Что Осталось Висеть надо мною/нами, чтобы Не Смущало и Не Искажало Общую Картину Завтра. (Тех Образов, Свисающих из Памяти, нужно признаться, пока ещё немало.)
Но если с Памятью Своей Дружить, То Можно вовсе не тужить и Жить, Не прогибаясь под Её, нашей Памяти, Гнётом.
И Думать-Мыслить Сей Час о Тех ДоброЖелательных и ЖизнеРадостных Образах, которые Здесь и Сейчас Родятся,.. …а Будут Жить Потом !!
1. Вчера бродил я по Сугробам Памяти, Проваливаясь и переступая через Завалы, Скрытые от глаз под Ровной Серой Гладью.
И снова Образ мне какой-то под ногу попался, Чтоб испытать на крепость кость мою. Но на этот раз тот Образ сам «обломался».
И так лежать там и остался Тот Образ, Образ Камня Преткновения под Грудой Алкогольных Серых Масс, куда Отныне я не ходок, ни Завтра, ни Теперь и ни Сейчас.
2. Вчера увидел за Завесой Дымной Памяти Тот Смутный Образный Силуэт, что Страсть во мне родил.
И чуть припомнил я, Вновь чуть каясь, Каким дурным вокруг него бродил Слюной и спермой обливаясь.
Но, Вновь покаявшись перед Самим Собой, Самого Себя Простил я. А Страстный Образ тот я вНовь Поблагодарил за Опыт Жизненный и у Его/Её вновь попросил Прощения.
И Образ, молча выслушав меня Вчера, Теперь растаял Навсегда.
3. Вчера попал под Памятный мне Дождь Из Образов и Образ один всплыл, который меня когда-то чуть не утопил и чуть было Вчера опять не утянул на Дно. Но я отбился, т.к. Дождь тот был Вчера, т.е. Давно.
И Образ тот исчез из Жизни, с глаз долой ! А я пришёл-вернулся к Самому Себе, в Моё Здесь и Сейчас, т.е. к Себе Домой.
5837
5835