Кто-то высмотрел плод, что не спел. Потрусили за ствол – он упал. Вот вам песня о том, кто не спел и что голос имел – не узнал.
Может, были с судьбой нелады и со случаем плохи дела,, а тугая струна на лады с незаметным изъяном легла.
………… Он начал робко с ноты «до», ………… но не допел е., не до… ………… Не дозвучал его аккорд ………… и никого не вдохновил. ………… Собака лаяла, а кот – ………… мышей ловил.
………… Смешно, не правда ли, смешно? ………… А он шутил – недошутил, ………… недораспробовал вино, ………… и даже недопригубил.
Он пока лишь затеивал спор, неуверенно и не спеша, словно капельки пота из пор, из-под кожи сочилась душа.
Только начал дуэль на ковре, еле-еле, едва приступил, лишь чуть-чуть осмотрелся в игре, и судья ещё сщёт не открыл…
………… Он знать хотел все от и до, ………… но не добрался он, не до… ………… Не до догадки, ни до дна, ………… не докопался до глубин ………… и ту, которая одна, – ………… недолюбил.
………… Смешно, не правда ли, смешно? ………… А он спешил – недоспешил. ………… Осталось недорешено ………… всё то, что он недорешил.
Ни единою буквой не лгу. Он был чистого слога слуга, и писал ей стихи на снегу… К сожалению, тают снега!
Но тогда ещё был снегопад и свобода писать на снегу – и большие снежинки и град он губами хватал на бегу.
………… Но к ней в серебряном ландо ………… он не добрался и не до… ………… Не добежал бегун, беглец, ………… не долетел, не доскакал, ………… а звёздный знак его – Телец – ………… холодный Млечный Путь лакал…
Смешно, не правда ли? Ну вот: и вам смешно, и даже мне… Конь на скаку и птица влёт – по чьей вине, по чьей вине?..
…………………… (сору) Высоцкий В. С. из сборника «НЕРВ», «Современник . 1982», страницы 200 – 202.
Старый Лондон пахнет ромом, Жестью, дымом и туманом, Но и этот запах может Стать единственно желанным. В страшном каменном Нью-Йорке Пахнет жёваной резиной, Испарением асфальта И дыханием бензина. Ослепительный Неаполь, Весь пронизанный закатом, Пахнет мулями и слизью, Тухлой рыбой и канатом. Город Гамбург пахнет снедью, Лесом, бочками и жиром, И гнетущим, вездесущим, Знаменитым, добрым сыром. У Варшавы запах сладкий, И дразнящий, и несложный, Запах сахарно-мучнистый, Марципаново-пирожный. А Севилья пахнет кожей, Кипарисом и вербеной, И прекрасной чайной розой, Несравнимой, несравненной. Вечных запахов Парижа Только два. Они всё те же: Запах жареных каштанов И фиалок запах свежий. Есть, чем вспомнить в поздний вечер, Когда мало жить осталось, То, чем в жизни этой бренной Сердце жадно надышалось!.. Но один есть в мире запах И одна есть в мире нега: Это русский зимний полдень, Это русский запах снега. Лишь его не может вспомнить Сердце, помнящее много. И уже толпятся тени У последнего порога. <до 1928>
Я не имею больше власти таить в себе любовные страсти. Меня натура победила, я, озверев, грызу удила, из носа валит дым столбом и волос движется от страсти надо лбом.
Ах если б мне иметь бы галстук нежный, сюртук из сизого сукна, стоять бы в позе мне небрежной, смотреть бы сверху из окна, как по дорожке белоснежной ко мне торопится она.
Я не имею больше власти таить в себе любовные страсти, они кипят во мне от злости, что мой предмет любви меня к себе не приглашает в гости. Уже два дня не видел я предмета. На третий кончу жизнь из пистолета.
Ах, если б мне из Эрмитажа назло соперникам-врагам украсть бы пистолет Лепажа и, взор направив к облакам, вдруг перед ней из экипажа упасть бы замертво к ногам.
Я не имею больше власти таить в себе любовные страсти, они меня как лист иссушат, как башню временем, разрушат, нарвут на козьи ножки, с табаком раскурят, сотрут в песок и измечулят.
Ах, если б мне предмету страсти пересказать свою тоску, и, разорвав себя на части, отдать бы ей себя всего и по куску, и быть бы с ней вдвоем на много лет в любовной власти, пока над нами не прибьют могильную доску.
Ты умеешь плакать - ты скоро умрешь Кто-то пишет на стенах - он скоро умрет У нее есть глаза - она скоро умрет Скоро станет легко - мы скоро умрем
У него есть игрушка - он скоро умрет Пахнет летним дождем - кто-то только что умер У них есть что сказать - они скоро умрут Кто-то тихо смеется - я скоро умру
Я решить сказать слово - я скоро умру Я решил сделать шаг - кто-то только что умер Тот, кто смотрит на Солнце - почти что уж мертв Тот, кто смотрит мне вслед - тоже скоро умрет.
И это - оптимизм! Наш оптимизм! Наш новый оптимизм!
Какой был бал! Накал движенья, звука, нервов! Сердца стучали на три счета вместо двух. К тому же дамы приглашали кавалеров На белый вальс традиционный - и захватывало дух.
Ты сам, хотя танцуешь с горем пополам, Давно решился пригласить ее одну, - Но вечно надо отлучаться по делам - Спешишь на помощь, собираться на войну.
И вот, все ближе, все реальней становясь, Она, к которой подойти намеревался, Идет сама, чтоб пригласить тебя на вальс, - И кровь в виски твои стучится в ритме вальса.
... Ты внешне спокоен средь шумного бала, ... Но тень за тобою тебя выдавала - ... Металась, ломалась, дрожала она ............................ в зыбком свете свечей. ... И бережно держа, и бешено кружа, ... Ты мог провести ее по лезвию ножа, - ... Не стой же ты руки сложа, ............................ сам не свой и - ничей!
... Если петь без души - ...................... вылетает из уст белый звук. ... Если строки ритмичны без рифмы, ...................... тогда говорят: белый стих. ... Если все цвета радуги снова сложить - ...................... будет свет, белый свет. ... Если все в мире вальсы сольются в один - ...................... будет вальс, белый вальс.
Был белый вальс - конец сомненья маловеров И завершенье юных снов, забав, утех, - Сегодня дамы приглашают кавалеров - Не потому, не потому, что мало храбрости у тех.
Возведены на время бала в званье дам, И кружит головы нам вальс, как в старину. Партнерам скоро отлучаться по делам - Спешить на помощь, собираться на войну.
Белее снега, белый вальс, кружись, кружись, Чтоб снегопад подольше не прервался! Она пришла, чтоб пригласить тебя на жизнь, - И ты был бел - бледнее стен, белее вальса.
... Ты внешне спокоен средь шумного бала, ... Но тень за тобою тебя выдавала - ... Металась, ломалась, дрожала она ............................ в зыбком свете свечей. ... И бережно держа, и бешено кружа, ... Ты мог провести ее по лезвию ножа, - ... Не стой же ты руки сложа, ............................ сам не свой и - ничей!
... Если петь без души - ...................... вылетает из уст белый звук. ... Если строки ритмичны без рифмы, ...................... тогда говорят: белый стих. ... Если все цвета радуги снова сложить - ...................... будет свет, белый свет. ... Если все в мире вальсы сольются в один - ...................... будет вальс, белый вальс.
Где б ни был бал - в лицее, в Доме офицеров, В дворцовой зале, в школе - как тебе везло, - В России дамы приглашали кавалеров Во все века на белый вальс, и было всем белым-бело.
Потупя взоры, не смотря по сторонам, Через отчаянье, молчанье, тишину Спешили женщины прийти на помощь к нам, - Их бальный зал - величиной во всю страну.
Куда б ни бросило тебя, где б ни исчез, - Припомни этот белый зал - и улыбнешься. Век будут ждать тебя - и с моря и с небес - И пригласят на белый вальс, когда вернешься.
... Ты внешне спокоен средь шумного бала, ... Но тень за тобою тебя выдавала - ... Металась, ломалась, дрожала она ............................ в зыбком свете свечей. ... И бережно держа, и бешено кружа, ... Ты мог провести ее по лезвию ножа, - ... Не стой же ты руки сложа, ............................ сам не свой и - ничей!
... Если петь без души - ...................... вылетает из уст белый звук. ... Если строки ритмичны без рифмы, ...................... тогда говорят: белый стих. ... Если все цвета радуги снова сложить - ...................... будет свет, белый свет. ... Если все в мире вальсы сольются в один - ...................... будет вальс, белый вальс.
1978 (Владимир C. Высоцкий. Сочинения. Том 1, стр.572 - 574.)
Р2 Ч-88 .…… Чуковский К. Ч88 ……… Стихи и сказки. От двух до пяти/ Предисл. Веры ……. Смирновой; Коммент. Клары Лозовской; Ил. Д. Хай- ……. кина.— М.: Дет. лит., 1981.—607 с., 9 л. ил.— (Б-ка ……. мировой литературы для детей, том 22, книга 2-я). ………… В пер.: 1 р. 80. …………… Избранные стихи и литературно-педагогическое исследование «От двух ……. до пяти».
Как ныне сбирается вещий Олег ….. Щита прибивать на ворота, Как вдруг подбегает к нему человек – ….. и ну шепелявить чего-то. «Эх, князь, – говорит ни с того ни с сего, – Ведь примешь ты смерть от коня своего!»
Но только собрался идти он на вы – ….. Отмщать неразумным хазарам, Как вдруг прибежали седые волхвы, ….. К тому же разя перегаром, – И говорят ни с того ни с сего, Что примет он смерть от коня своего.
«Да кто вы такие, откуда взялись?! – ….. Дружина взялась за нагайки, – Напился, старик, – так пойди похмелись, ….. И неча рассказывать байки И говорить ни с того ни с сего, Что примет он смерть от коня своего!»
Ну, в общем, они не сносили голов, – ….. Шутить не могите с князьями! – И долго дружина топтала волхвов ….. Своими гнедыми конями: Ишь, говорят ни с того ни с сего, Что примет он смерть от коня своего!
А вещий Олег свою линию гнул, ….. Да так, что никто и не пикнул, – Он только однажды волхвов вспомянул, ….. И то – саркастически хмыкнул: Ну надо ж болтать ни с того ни с сего, Что примет он смерть от коня своего!
«А вот он, мой конь – на века опочил, – ….. Один только череп остался!..» – Олег преспокойно стопу возложил – ….. И тут же на месте скончался: Злая гадюка кусила его – И принял он смерть от коня своего.
… Каждый волхвов покарать норовит, – ….. А нет бы – послушаться, правда? Олег бы послушал – ещё один щит ….. Прибил бы к вратам Цареграда. Волхвы-то скАЗАли с того и с сего, Что примет он смерть от коня своего! …….
1967 Высоцкий В. С. «Сочинения, Том Первый, ПеСнИ», СТРАНицы 169–170.
В королевстве, где все тихо и складно, Где ни войн, ни катаклизмов, ни бурь, Появился дикий вепрь огромадный – То ли буйвол, то ли бык, то ли тур.
Сам король страдал желудком и астмой, Только кашлем сильный страх наводил, – А тем временем зверюга ужасный Коих ел, а коих в лес волочил.
И король тотчас издал три декрета: «Зверя надо одолеть наконец! Вот кто отчается на это, на это, Тот принцессу поведет под венец».
А в отчаявшемся том государстве – Как войдёшь, так прямо наискосок – В бесшабашной жил тоске и гусарстве Бывший лучший, но опальный стрелок.
На полу лежали люди и шкуры, Пели песни, пили мёды – и тут Протрубили во дворе трубадуры, Хвать стрелка – и во дворец волокут.
И король ему прокашлял: «Не буду Я читать тебе морали, юнец, – Но если завтра победишь чуду-юду, То принцессу поведешь под венец».
А стрелок: «Да это что за награда?! Мне бы – выкатить портвейну бадью!» Мол, принцессу мне и даром не надо, – Чуду-юду я и так победю!
А король: «Возьмёшь принцессу – и точка! А не то тебя раз-два – и в тюрьму! Ведь это все же королевская дочка!..» А стрелок: «Ну хоть убей – не возьму!»
И пока король с им так припирался, Съел уже почти всех женщин и кур И возле самого дворца ошивался Этот самый то ли бык, то ли тур.
Делать нечего – портвейн он отспорил, – Чуду-юду уложил – и убёг… Вот так принцессу с королем опозорил Бывший лучший, но опальный стрелок.
1966 Владимир Высоцкий, Сочинения, Т.I., стр. 131–132 ………………
Прощай, письмо любви! прощай: она велела... Как долго медлил я! как долго не хотела Рука предать огню все радости мои!.. Но полно, час настал. Гори, письмо любви. Готов я; ничему душа моя не внемлет. Уж пламя жадное листы твои приемлет... Минуту!.. вспыхнули! пылают - легкий дым, Виясь, теряется с молением моим. Уж перстня верного утратя впечатленье, Растопленный сургуч кипит... О провиденье! Свершилось! Темные свернулися листы; На легком пепле их заветные черты Белеют... Грудь моя стеснилась. Пепел милый, Отрада бедная в судьбе моей унылой, Останься век со мной на горестной груди...
Послушай, Барток, что ты сочинил? Как будто ржавую кастрюлю починил, как будто выстукал на ней: тирим-тарам, как будто горы заходили по горам, как будто реки закрутились колесом, как будто руки удлинились камышом, и камышиночка: тири-тири-ли-ли, и острыми носами корабли царапают по белым пристаням, царапают: царап-царам-тарам... И позапрошлогодний музыкант, тарифной сеткой уважаемый талант, сидит и морщится: Тири-тири-терпи, но сколько ржавую кастрюлю ни скреби, получится одно: тара-тара, одна мура, не настоящая игра. Послушай, Барток, что ж ты сочинил! Как будто вылил им за шиворот чернил, как будто будто рам-барам-бамбам их ржавою кастрюлей по зубам. Еще играет приневоленный оркестр, а публика повскакивала с мест и в раздевалку, в раздевалку, в раздевал, и на ходу она шипит: Каков нахал! А ты им вслед поешь: Тири-ли-ли, Господь вам просветленье ниспошли. 1962 Наталья Горбаневская
Я только малость объясню в стихе - На все я не имею полномочий- Я был зачат как нужно, во грехе - В поту и в нервах первой брачной ночи. Я знал, что, отрываясь от земли, - Чем выше мы, тем жестче и суровей; Я шел спокойно прямо в короли И вел себя наследным принцем крови. Я знал - все будет так, как я хочу, Я не бывал в накладе и в уроне, Мои друзья по школе и мечу Служили мне, как их отцы - короне. Не думал я над тем, что говорю, И с легкостью слова бросал на ветер, - Мне верили и так как главарю Все высокопоставленные дети. Пугались нас ночные сторожа, Как оспою, болело время нами. Я спал на кожах, мясо ел с ножа И злую лошадь мучил стременами. Я знал - мне будет сказано: "Царуй!" - Клеймо на лбу мне рок с рожденья выжег. И я пьянел среди чеканных сбруй, Был терпелив к насилью слов и книжек. Я улыбаться мог одним лишь ртом, А тайный взгляд, когда он зол и горек, Умел скрывать, воспитанный шутом, - Шут мертв теперь: "Аминь!" Бедняга Йорик!.. Но отказался я от дележа Наград, добычи, славы, привилегий: Вдруг стало жаль мне мертвого пажа, Я объезжал зеленые побеги- Я позабыл охотничий азарт, Возненавидел и борзых и гончих, Я от подранка гнал коня назад И плетью бил загонщиков и ловчих. Я видел - наши игры с каждым днем Все больше походили на бесчинства, - В проточных водах по ночам, тайком Я отмывался от дневного свинства. Я прозревал, глупея с каждым днем, Я прозевал домашние интриги. Не нравился мне век, и люди в нем Не нравились - и я зарылся в книги. Мой мозг, до знаний жадный, как паук, Все постигал: недвижность и движенье, - Но толка нет от мыслей и наук, Когда повсюду - им опроверженье. С друзьями детства перетерлась нить, Нить Ариадны оказалась схемой. Я бился над словами "быть, не быть", Как над неразрешимою дилеммой. Но вечно, вечно плещет море бед, - В него мы стрелы мечем - в сито просо, Отсеивая призрачный ответ От вычурного этого вопроса. Зов предков слыша сквозь затихший гул, Пошел на зов - сомненья крались с тылу, Груз тяжких дум наверх меня тянул, А крылья плоти вниз влекли, в могилу. В непрочный сплав меня спаяли дни - Едва застыв, он начал расползаться. Я пролил кровь как все - и, как они, Я не сумел от мести отказаться. А мой подъем пред смертью - есть провал. Офелия! Я тленья не приемлю. Но я себя убийством уравнял С тем, с кем я лег в одну и ту же землю. Я Гамлет, я насилье презирал, Я наплевал на датскую корону, - Но в их глазах - за трон я глотку рвал И убивал соперника по трону. Но гениальный всплеск похож на бред. В рожденье смерть проглядывает косо. А мы все ставим каверзный ответ И не находим нужного вопроса.
ПО ОБРАЗУ И ПОДОБИЮ или, как было написано на воротах Бухенвальда: Jedem das Seine — «Каждому — свое»
Начинается день и дневные дела, Но треклятая месса уснуть не дала, Ломит поясницу и ноет бок, Бесконечной стиркою дом пропах... — С добрым утром, Бах, — говорит Бог. — С добрым утром, Бог, — говорит Бах. — С добрым утром!..
...А над нами с утра, а над нами с утра, Как кричит воронье на пожарище, Голосят рупора, голосят рупора: С добрым утром, вставайте, товарищи!
А потом, досыпая, мы едем в метро, В электричке, в трамвае, в автобусе, И орут, выворачивая нутро, Рупора о победах и доблести.
И спросонья бывает такая пора, Что готов я в припадке отчаянья Посшибать рупора, посбивать рупора И услышать прекрасность молчания...
Под попреки жены, исхитрись-ка, изволь Сочинить переход из це-дура в ха-моль, От семейных ссор, от долгов и склок Никуда не деться, и дело — швах, — Но не печалься, Бах, — говорит Бог. — Да уж ладно, Бог, — говорит Бах. — Да уж ладно!..
...А у бабки инсульт, и хворает жена, И того не хватает и этого, И лекарства нужны, и больница нужна, Только место не светит покедова,
И меня в перерыв вызывают в местком, Ходит зав по месткому присядкою, Раз уж дело такое, то мы подмогнем, Безвозвратною ссудим десяткою.
И кассир мне деньгу отслюнит по рублю, Ухмыльнется ухмылкой грабительской, Я пол-литра куплю, валидолу куплю, Двести сыра и двести «любительской»...
А пронзительный ветер — предвестник зимы, Дует в двери капеллы Святого Фомы, И поет орган, что всему итог — Это вечный сон, это тлен и прах! — Но не кощунствуй, Бах, — говорит Бог. — А ты дослушай, Бог, — говорит Бах. — Ты дослушай!..
А у суки-соседки гулянка в соку, Воют девки, хихикают хахали, Я пол-литра открою, нарежу сырку, Дам жене валидолу на сахаре,
И по первой налью, и налью по второй, И сырку, и колбаски покушаю, И о том, что я самый геройский герой, Передачу охотно послушаю.
И трофейную трубку свою запалю, Посмеюсь над мычащею бабкою, И еще раз налью, и еще раз налью, И к соседке схожу за добавкою...
Он снимает камзол, он сдирает парик, Дети шепчутся в детской: «Вернулся старик», Что ж — ему за сорок, немалый срок, Синева, как пыль, — на его губах... — Доброй ночи, Бах, — говорит Бог, — Доброй ночи, Бог, — говорит Бах. — Доброй ночи!..
фанюха --> (283) "... есть повод веселиться" - "... - задумайся о том!".. :) ............................................
ПЕСенКА о ПЕРеСеленИИ душ
Кто верит в Магомета, кто – Аллаха, кто – в Исуса, Кто ни во что не верит – даже в черта, назло всем, – Хорошую религию придумали индусы: Что мы, отдав концы, не умираем насовсем.
……. Стремилась ввысь душа твоя – ……. Родишься вновь с мечтою, ……. Но если жил ты как свинья – ……. Останешься свиньёю.
Пусть косо смотрят на тебя – привыкни к укоризне, – Досадно – что ж, родишься вновь на колкости горазд. А если видел смерть врага ещё при этой жизни – В другой тебе дарован будет верный зоркий глаз.
……. Живи себе нормальненько – ……. Есть повод веселиться: ……. Ведь, может быть, в начальника ……. Душа твоя вселится.
Пускай живёшь ты дворником – родишься вновь прорабом, А после из прораба до министра дорастёшь, – Но если туп, как дерево – родишься баобабом И будешь баобабом тыщу лет, пока помрёшь.
……. Досадно попугаем жить, ……. Гадюкой с длинным веком, – ……. Не лучше ли при жизни быть ……. Приличным человеком?!
Так кто есть кто, так кто был кем? – мы никогда не знаем. Кто был никем, тот станет всем – задумайся о том! Быть может, тот облезлый кот – был раньше негодяем, А этот милый человек – был раньше добрым псом.
……. Я от восторга прыгаю, ……. Я обхожу искусы, – ……. Удобную религию ……. Придумали индусы!
Чем славится индийская культура? Ну, скажем, – Шива – многорук, клыкаст… Ещё артиста знаем – Радж Капюра, И касту йогов – странную из каст.
…. Говорят, что раньше йог ……………………………… мог …. Ни черта не брамши в рот – ……………………………….. год, – …. А теперь они рекорд …………………………….. бьют: …. Всё едят и целый год …………………………… пьют!
А что же мы? И мы не хуже многих – Мы тоже можем много выпивать, – И бродят многочисленные йоги – Их, правда, очень трудно распознать.
.... Очень много может йог ……………………………… штук: …. Вот один недавно лёг …………………………… вдруг – …. Третий день уже летит, – …………………………….. стыд! – …. Ну а йог себе лежит ………………………….. спит.
Я знаю, что у них секретов много, – Поговорить бы с йогом тет-а-тет, – Ведь даже яд не действует на йога: На яды у него иммунитет.
…. Под водой не дышит час – …………………………………. раз, …. Не обидчив на слова – …………………………….. два, …. Если чует, что старик …………………………….. вдруг – Скажет «стоп!», и в тот же миг – …………………………………. труп!
Я попросил подвипимшего йога (Он бритвы, гвозди ел как колбасу): «Послушай, друг, откройся мне – ей-бога, С собой в могилу тайну унесу!»
…. Был ответ на мой вопрос ………………………………… прост, ….. Но поссорились мы с ним ………………………………… в дым, – …. Я бы мог открыть ответ ………………………………. тот, …. Но йог велел хранить секрет, …………………………………… вот…
…. Так случилось – мужчины ушли, …. Побросали посевы до срока, – …. Вот их больше не видно из окон – …. Растворились в дорожной пыли.
…. Вытекают из колоса зёрна – …. Эти слёзы несжатых полей, …. И холодные ветры проворно …. Потекли из щелей.
Мы вас ждём – торопите коней! В добрый час, в добрый час, в добрый час! Пусть попутные ветры не бьют, а ласкают вам спины… А потом возвращайтесь скорей: Ивы плачут по вас, И без ваших улыбок бледнеют и сохнут рябины.
…. Мы в высоких живём теремах – …. Входа нет никому в эти зданья: …. Одиночество и ожиданье …. Вместо вас поселилось в домах.
…. Потеряла и свежесть и прелесть …. Белизна ненадетых рубах, …. Да и старые песни приелись …. И навязли в зубах.
Мы вас ждём – торопите коней! В добрый час, в добрый час, в добрый час! Пусть попутные ветры не бьют, а ласкают вам спины… А потом возвращайтесь скорей: Ивы плачут по вас, И без ваших улыбок бледнеют и сохнут рябины.
…. Всё единою болью болит, …. И звучит с каждым днём непрестанней …. Вековечный надрыв причитаний …. Отголоском старинных молитв.
…. Мы вас встретим и пеших, и конных, …. Утомлённых, нецелых – любых, – …. Только б не пустота похоронных, …. Не предчувствие их!
Мы вас ждём – торопите коней! В добрый час, в добрый час, в добрый час! Пусть попутные ветры не бьют, а ласкают вам спины… А потом возвращайтесь скорей: Ивы плачут по вас, И без ваших улыбок бледнеют и сохнут рябины.
Жили-были нa море— Это значит плавали, Курс держали правильный, слушались руля, Заходили в гавани— Слева ли, справа ли— Два красивых лайнера, судна, корабля:
Белоснежнотелая, Словно лебедь белая, В сказочно-красивом плане,— И другой — он в тропики Плавал в чёрном смокинге— Лорд — трансатлантический лайнер.
…. Ах, если б ему в голову пришло, …. Что в каждый порт уже давно …………………………………... влюблённо …. Спешит к нему под чёрное крыло …. Стремительная белая мадонна!
Слёзы льёт горючие В ценное горючее И всегда надеется втайне, Что, быть может, в Африку Не уйдёт по графику Этот недогадливый лайнер.
…. Ах, если б ему в голову взбрело, …. Что в каждый порт уже давно ………………………………..…. влюблённо …. Прийти к нему под чёрное крыло …. Опаздывает белая мадонна!
Кораблям и поздняя Не к лицу коррозия, Не к лицу морщины вдоль белоснежных крыл, И подтёки синие Возле ватерлинии, И когда на смокинге левый борт подгнил.
Горевал без памяти В доке, в тихой заводи, Зол и раздосадован крайне, Ржавый и въерошенный И командой брошенный, В гордом одиночестве лайнер.
…. А ей невероятно повезло: …. Под танго музыкального салона …. Пришла к нему под чёрное крыло— …. И встала рядом белая мадонна!
Пожары над страной всё выше, жарче, веселей, Их отблески плясали в два притопа три прихлопа, – Но вот Судьба и Время пересели на коней, А там – в галоп, под пули в лоб, – И мир ударило в озноб ….. От этого галопа.
Шальные пули злы, слепы и бестолковы, А мы летели вскачь – они за нами влёт, – Расковывались кони – и горячие подковы Летели в пыль – на счастье тем, кто их потом найдёт.
Увёртливы поводья, словно угри, И спутаны и волосы и мысли на бегу, – А ветер дул – и расплетал нам кудри И распрямлял извилины в мозгу.
Ни бегство от огня, ни страх погони – ни при чём, А Время подскакало, и Фортуна улыбалась, – И сабли седоков скрестились с солнечным лучом, – Седок – поэт, а конь – пегас. Пожар померк, потом погас, – ….. А скачка разгоралась.
Ещё не видел свет подобного аллюра – Копыта били дробь, трезвонила капель. Помешанная на крови слепая пуля-дура Прозрела, поумнела вдруг – и чаще била в цель.
И кто кого – азартней перепляса, И кто скорее – в этой скачке опоздавших нет, – А ветер дул, с костей сдувая мясо И радуя прохладою скелет.
Удача впереди и исцеление больным, – Впервые скачет Время напрямую – не по кругу, Обещанное завтра будет горьким и хмельным… Легко скакать, врага видать, И друга тоже – благодать! ….. Судьба летит по лугу!
Доверчивую Смерть вкруг пальца обернули – Замешкалась она, забыв махнуть косой, – Уже не догоняли нас и отставали пули… Удастся ли умыться нам не кровью, а росой?!
Пел ветер всё печальнее и глуше, Навылет Время ранено, досталось и Судьбе. Ветра и кони – и тела и души Убитых – выносили на себе.
302
296