Восток – дело тонкое. Дальний Восток – тем более. Как понять, что, родившись там, я живу в столице? Память детства дрожит комочком сладчайшей боли, Храня щепоть золотых крупиц – имена и лица.
Я, испытав все прелести ветра странствий, Планеты шарик не раз обогнув в самолете гулком, Стал со временем избегать суеты в пространстве, Предпочитая движение мысли иным прогулкам.
Все объяснимо - меня голова,а не ноги, кормит. А голове отдыхать приходится крайне редко. С каждым годом все дальше крона, все ближе корни, Все дороже мечты и вера далеких предков.
Один мой пращур «всея Руси» был архиепископ, Другой штаны протирал когда-то на троне Польши, А я в Москве десять лет не мог получить прописку, Но, получи ее раньше, наврядли успел бы больше.
Пишу стихи. А у тех, кто пишет - своя дорога. И не нужны им - ни трон, ни митра, ни "мерин" чалый. Во все эпохи поэты слушают только Бога, И ищут Слово, чтоб в этот мир возвратить Начало.
Сколько листвы намело. Это легкие наших деревьев, Опустошенные, сплющенные пузыри кислорода, Кровли птичьих гнездовий, опора летнего неба, Крылья замученных бабочек, охра и пурпур надежды На драгоценную жизнь, на раздоры и примиренья. Падайте наискось наземь, горите в кострах, дотлевайте, Лодочки глупых сильфид, у нас под ногами. А дети Северных птиц улетают на юг, ни с кем не прощаясь. Листья, братья мои, дайте знак, что через полгода Ваша зеленая смена оденет нагие деревья. Листья, братья мои, внушите мне полную веру В силы и зренье благое мое и мое осязанье, Листья, братья мои, укрепите меня в этой жизни, Листья, братья мои, на ветвях удержитесь до снега.
Песня о Петровской Руси (Написана для к/ф Сказ о том, как царь Петр арапа женил)
Посвящается Михаилу Шемякину
Как засмотрится мне нынче, как задышится? Воздух крут перед грозой, крут да вязок. Что споется мне сегодня, что услышится? Птицы вещие поют - да все из сказок.
Птица Сирин мне радостно скалится - Веселит, зазывает из гнезд, А напротив - тоскует-печалится, Травит душу чудной Алконост.
Словно семь заветных струн Зазвенели в свой черед - Это птица Гамаюн Надежду подает!
В синем небе, колокольнями проколотом,- Медный колокол, медный колокол - То ль возрадовался, то ли осерчал... Купола в России кроют чистым золотом - Чтобы чаще Господь замечал.
Я стою, как перед вечною загадкою, Пред великою да сказочной страною - Перед солоно - да горько-кисло-сладкою, Голубою, родниковою, ржаною.
Грязью чавкая жирной да ржавою, Вязнут лошади по стремена, Но влекут меня сонной державою, Что раскисла, опухла от сна.
Словно семь богатых лун На пути моем встает - То птица Гамаюн Надежду подает!
Душу, сбитую утратами да тратами, Душу, стертую перекатами,- Если до крови лоскут истончал,- Залатаю золотыми я заплатами - Чтобы чаще Господь замечал!
Автор текста (слов): Рождественский Р. Композитор (музыка): Фельцман О.
Три слова будто три огня Придут к тебе средь бела дня Придут к тебе порой ночной Огромные как шар земной Как-будто парус кораблю три слова Я тебя люблю Какие старые слова а как кружится голова А как кружится голова Какие старые слова а как кружится голова А как кружится голова
Три слова вечных как весна Какая сила им дана три слова и одна судьба Одна мечта одна тропа и вот однажды все стерпя Ты скажешь Я люблю тебя Какие старые слова а как кружится голова А как кружится голова Какие старые слова а как кружится голова А как кружится голова
Три слова будто три зари ты их погромче повтори Они тебе не зря сейчас Понятны стали в первый раз Они летят издалека сердца пронзая и века Какие старые слова а как кружится голова А как кружится голова Какие старые слова а как кружится голова А как кружится голова Какие старые слова а как кружится голова А как кружится голова Какие старые слова а как кружится голова Ах как кружится голова
Пытали однажды: мол, что за нужда - В нефритовых скалах гнездо себе вью? В ответ улыбнулся и промолчал, А сердце запело: свободу люблю... Стремнина персиковых лепестков, Летящих с обрыва в ущелье теней. Лишь здесь - небеса, и земля - только здесь, А не среди людей'.
1077
1076