Джип Широкий --> (1251) я тоже это выделила, а какой у неё стих "Маленькая Эстония"
Маленькая Эстония была огромной Европой. Она воевала художественно, и в этом - Большой Секрет. Там был всенародный сговор: одежду вяжи и штопай Художественно!.. Эстонцы умели носить берет. И был этот край суровый художественно согрет.
Художественное чувство собственного достоинства, Художественные дети, художественные старики, - Такое вот всенародное художественное воинство, Художественные дивизии, художественные полки. Огромное Сопротивление художественной реки!..
В маленькую Эстонию ездила я с тетрадкой, Поэзию рисовала, в прекрасных была гостях, Юмор там был художественный, С привкусом жизни сладкой, - Речь идёт об эстонцах, сидевших при всех властях В тюрьмах (а не в кофейнях!) и в лагерных областях.
Маленькая Эстония не била тогда на жалость, Огромной такой Европой была для меня она. Маленькая Эстония художественно сражалась За собственное достоинство!.. Это была война. Ни в какую другую Европу не пускала меня страна.
Но в маленькую Эстонию ездила я свободно. Художественные дети, художественные старики. Совсем не то, что в Европе, в той Эстонии было модно. Огромное Сопротивление художественной реки!.. Та Эстония - образ жизни - обстоятельствам вопреки.
Д.О.М. --> (1250) спасибочки! :) Она красивое словосочетание выбрала - "Упорнографический" . Нужно будет обязательно почитать - с таким определением наверняка должно быть "что-то"!. :)
Упорнографический "Орден за выдающийся невклад". Упорнографический рассказ "Шляпа". Упорнографический "Орден за выдающиеся незаслуги".
ох лебедь прекрасный белый лебедь не убивай этот танк лети прочь лебедь пусть он живет этот железный танк беспомощно как больная лягушка барахтающийся средь колосящегося
поля не убивай этот железный танк ведь танк так же хочет жить как и ты лебедь ох лебедь прекрасный белый лебедь что ты делаешь что ты творишь ты оторвал у танка
пушку ох ужасный лебедь убийца душегуб что ты наделал теперь глядит бедный маленький танк пустой кровавой глазницей на мир пустой кровавой глазницей глядит на всё это
великолепие на праздник цветов на это поле на синее небо на лес вокруг на эту ярко-зеленую зелень ох лебедь чудовище ведь пушка это его единственный глаз его синий единственный
глаз ох лебедь вот попадись ты мне я тоже глаза тебе выколю а окровавленные глазницы солью посыплю чтоб ты корчился в невыразимых мученьях ох лебедь лебедь
слепец неразумный не трожь не отрывай у танка гусеницы ведь гусеницы это же танка крылья подумай лебедь ужасный вспомни хотя бы о нежных крылышках
своих детей подумай о них ты убийца ты лебедь ты изверг чудовище не отрывай у танка крылья ох этот бедный маленький танк умирающий под палящим солнцем среди
колосящегося поля безглазый бескрылый изнемогший в неравной борьбе с тобой лебедь и что он сделал тебе этот маленький железный защитного цвета этот беззащитный танк
эта твою беззащитная жертва слепой увечный беспомощный танк и хотя всё поднебесье оглашено жуткою лебединой победною песнью рушатся дерева увядает поле
пересыхает река в знак великой скорби и злаки гибнут в том месте где корчится в предсмертных муках танк и вот он уже умер бедный танк мертв и деревья
тянут свои искалеченные стволы к небу а в небе полно лебедей этих чудовищ и поле стонет и охает и причитает и речка мечется высохшая бедная бледная
Потемкин П. Герань: Книга стихов. Спб., издание М.Г.Корнфельда, 1912.
Петр Петрович Потемкин (1886-1926) - поэт, сатирик, переводчик, драматург. Его стихи издавались в «Аполлоне». Один из самых остроумных писателей начала века, сотрудник издательства «Сатирикон», эксцентрик, колоритнейший участник «Бродячей собаки», литературно-театрального клуба, где по вечерам собирались наиболее известные русские поэты, писатели, художники. За свою общительность, легкость нрава он почитался своего рода душой этого закрытого клуба. О П.П.Потемкине оставили воспоминания Андрей Белый, А.Ахматова, Н.Гумилев, В.Пяст и многие другие. О Потемкине А.Ахматова говорила, что он был громадного роста, силач, борец, пьяница, и когда напивался - дебоширил вроде покойного Есенина. П.П.Потемкин окончил историко-филологический факультет Петербургского университета. В.Пяст вспоминал: «Не бросая шахмат, он бросил к этому времени естественные науки и в университете стал числиться на том же романо-германском отделении, которое выбрал себе в конце концов и я, на котором был и впервые в ту весну появившийся на горизонте О.Мандельштам и Н.Гумилев». П.П.Потемкин был в числе ближайших друзей Н.Гумилева. Он писал басни, сказки и печатал их практически во всех выходивших тогда сатирических журналах («Водолаз», «Рапира», «Маски», «Комета», «Еж» и др.). В 1906 г. поэт сблизился с символистами, был завсегдатаем на литературных «воскресеньях» у Ф.Сологуба, где познакомился с Вяч. Ивановым, Г.Чулковым и многими другими. Сотрудничал в символистских изданиях «Остров», «Золотое руно». Первый сборник П.П.Потемкина «Смешная любовь» (1908) сделал автора известным и снискал ему репутацию поэта, прекрасно владевшего формой. Но старшие коллеги по цеху, такие как Н.Гумилев и А.Блок восприняли эту первую пробу пера достаточно сдержанно. Но уже в 1912 г. выходит его второй сборник «Герань». На него Н.Гумилев пишет очень теплую рецензию: «Кажется поэт, наконец, нашел себя. С изумительной легкостью и быстротой, но быстротой карандаша, а не фотографического аппарата, рисует он гротески нашего города, всегда удивляющие, всегда правдоподобные». После революции он эмигрировал. Сначала жил в Праге, потом поселился в Париже. Однажды в Париже им была устроена панихида по «Бродячей собаке», которая в его жизни сыграла большую роль, чем в судьбе любого из ее завсегдатаев.
Задумчивость цветочного горшка во мне всегда будила чувство мести к хозяйке той квартиры. И пока мы были почему-то с нею вместе и коротали наши вечера бессмысленной ходьбой по полю брани, мне так хотелось росчерком пера увековечить ненависть к герани. Стереть ее глаголом в порошок, сослать навеки в сумрак коридора...
Но тот цветочный глиняный горшок не стал причиной нашего раздора. Вернее, стал, но этого она не поняла в припадке глупой злости...
Стоял апрель, и мерзкая весна трепала нервы и ломала кости. А мир упорно шел в Тьмутаракань. И я решил свернуть, покуда мною не завладела пошлая герань на пару с переменчивой весною...
И пусть сменял вершок на корешок и не блещу ни славой, ни богатством, я часто вспоминаю со злорадством тот идиотский глиняный горшок. Он пятый год взирает со стола на пыльный мир чужой Тьмутаракани. И женщина, которая спала со мной, давно устала от герани. И дни горшка, конечно, сочтены: он канет в бездне мусоропровода в какой-нибудь бездарный день весны унылого и суетного года...
"... ГеРАНЬ - устраняет механизмы саморазрушения: комплекс неполноценности и зависимости от чужого мнения. Помогает восстанавливаться после неприятного общения или небольшой потери. Восстанавливает здоровую оценку поступков и мотиваций, помогает вернуть ауре эталонную форму. ..." (сору) (из главы 10 части I “Ароматерапия” книги Светланы Миргородской “АРОМАТЕРАПИЯ. Мир Запахов – Запахи Мира.”, стр.68-73. ) № 49 - http://www.max-club.ru/cgi/Discuss.exe?Get=Discuss&Num=1890&Mes=65
"КажДОМу ЭФИРномУ МАслу СВоЙСТвенно определённое воздействие нА БИОэнергеТиКУ ЧЕЛОвека: ..."
.....................
"...
Герань – самое популярное растение среди комнатных, да, пожалуй, и среди садовых и парковых культур. Она прекрасно смотрится на подоконнике в квартире и офисе, в оконных и балконных ящиках, в клумбах и на газонах, в садах и на дачах. Растение обладает положительной энергетикой, создает тепло и уют в доме, именно поэтому герань всегда сопровождает по жизни Вас, Ваших близких и друзей. ..." (сору) http://www.pelargonium.ru/
Смерть не приходит извне. Она внутри. Выросла-росла вместе с нами. Ходила с нами в детский сад и школу. Училась с нами читать и считать. Отправлялась с нами на горку и в кино. Искала с нами смысл жизни. Пыталась понять с нами Эйнштейна и Винера. Имела первый сексуальный опыт. Вступала в брак, заводила детей, ссорилась, мирилась. Разводилась, или не делала этого, всё это время была вместе с нами. Ходила на работу, ходила к врачу, ходила в поход, в дом отдыха и в санаторий. Постарела, переженила детей, вышла на пенсию, нянчила внуков, болела, умерла вместе с нами. Поэтому не надо её бояться. Смерть не живёт дольше нас.
Яан Каплинский
Перевод Игоря Котюха. Стихи Тарту, 13 декабря 2004
Так много женщин: на улице, вокзале, в кафе, снах, мечтах – так много неиспользованных возможностей, непрожитых жизней, так много лишений. Я понимаю и дон Жуана и Лейбница – мне тоже не нравится слушать на концертах все эти «Апассионаты», «Лунные сонаты», «Неоконченные симфонии», когда мир полон неисполненной музыки, недодуманных мыслей, неоткрытых островов и тел. И в то же время я знаю – бесконечно маленькое рядом с бесконечно большим выглядит ещё меньше, как мои использованные возможности рядом с неиспользованными. Можно измерять имеющееся и то, что не стало таковым, но только не сравнивать их. Даже больше: существует только то, что есть, несуществующего нет. Нет ДОБРА или ЗЛА, ГРЕХА или ДОБРОДЕТЕЛИ, ВЕРНОСТИ или ПРЕДАТЕЛЬСТВА, БРАКА или ИЗМЕНЫ. Нет и ЛЮБВИ, хотя иногда эти и другие слова произносят, пишут на бумаге, песке, камне, бросают на ветер. Есть только душа, которая не ведает суммы или разности, нечто между мыслью и внутренностью, то, что волнуется завидев Тебя, как Ты собираешь в саду яблоки, подстригаешь мальчика или снимаешь с себя ночную рубашку и я не знаю, это волнение когда-нибудь уймётся или нет.
Яан Каплинский. Перевод Игоря Котюха. Стихи Тарту, 13 декабря 2004 http://www.tvz.org.ee/131204KaplKotjuh.html
сегодня утром на "Нашем Радио" услышал песню, которую не встречал раньше. приятно погрели и песня и исполнителей :) ..................................................
Гребенщиков Борис
Пока Несут Сакэ В саду камней...
В саду камней вновь распускаются розы, Ветер любви пахнет, как горький миндаль. При взгляде на нас у древних богов выступают слезы Я никак не пойму, как мне развязать твое кимоно, а жаль. Вот самурай, а вот гейша, А вот их сёгун рубит их на сотни частей Белый цвет Минамото и красный цвет Тайра - не больше, чем краски для наших кистей.
Пока несут сакэ Пока несут сакэ Мы будем пить то, что есть "Ползи, улитка, по склону Фудзи вверх, до самых высот" А нам еще по семьсот Но так, чтобы в каждой руке Пока несут сакэ
Третьи сутки играет гагаку Мое направленье запретно Накоси мне травы для кайсяку Мы уже победили, только это еще не так заметно
И можно жить с галлюциногенным кальмаром, И можно быть в особой связи с овцой Но как только я засыпаю в восточных покоях, Мне снится Басё с плакатом "Хочу быть, как Цой!"
Пока несут сакэ Пока несут сакэ Мы будем пить то, что есть "Ползи, улитка, по склону Фудзи вверх, до самых высот", А нам еще по семьсот Но так, чтобы в каждой руке Пока несут сакэ...
................................... текст взят тут - http://www.kinoman.net/phorum/read.php?2,64936
звук - Пока несут сакэ (в видео-сопровождении немного смущает-отвлекает действо, но.. всё равно прикольно :)
ТАКжЕ, как "ТАКЭ" по-японски - это "БАмБуки", а "ОКАнэ" - это "ДЕНЬги" ("канэ" + уважительная приставка "о-" = "ОКаНэ" :)
Джип Широкий --> (1238) сам не знаю... встретил вот... на просторах инета... понравилось... приволок сюда... в надежде, что еще кому-нибудь понравится!
"“Я” говорю я убежденно -И силу чувствую в душе,Цари, и боги, и законыМне сором кажутся уже.Когда меня в пути клонило,Мне дух и смысл его помог.”Я” - это гордость. Это сила.И для меня “я” - это бог." С. Рамиев
твое письмо пришло пару дней назад. Я благодарен за то огромное доверие, что ты оказаваешь мне, но я не могу обсуждать твои стихи – любая попытка выступить в качестве критика была бы для меня чем-то глубоко неестественным. Ведь мало что имеет столь же ничтожное отношение к произведению искусства, как слова критика. Как бы то ни было, но критика всегда была и будет только более или менее удачной формой непонимания того, что сделал автор. Произведения искусства не столь просты, чтобы кто-то смог описать их словами. Вообще, большую часть нашего опыта не высказать – многое из происходящего происходит там, где словам попросту нет места. Но еще более сопротивляются словесному описанию произведения искусства, как нечто, обладающее собственным таинственным бытием, продолжающимся рядом с нашей скромной, мимолетной жизнью.
После такого предисловия, если позволишь, я могу сказать тебе только, что, прежде всего, в твоих стихах пока не чувствуется собственного стиля. Хотя в них и есть необходимая тишина, и еле заметные ростки чего-то своего, личного. Лучше всего это заметно в твоем последнем стихотворении – “My Soul”. В нем что-то твое и только твое пытается стать словом и мелодией. Как и в стихотворении “К Леопарди”, где ты вновь рисуешь схожий, полный глубочайшего одиночества образ. Тем не менее, твои стихи – еще не что-то, что существуюет само по себе, независимо от тебя. Даже “My Soul” и даже “К Леопарди”. Твое письмо, отправленное вместе со стихами, сделало очевидными те многочисленные неизбежные ошибки, что я совершил читая их. Ошибок было так много, что на все мне тебе и не указать.
Ты спрашиваешь меня, хороши ли твои стихи. Ты спрашиваешь. Ты спрашиваешь у меня. До этого ты спрашивал еще у кого-то. Ты посылал свои стихи в журналы. Ты сравнивал их с другими стихами. Ты всякий раз выходил из себя, когда редактор отвергал твою работу. Но если ты просишь моего совета, то я говорю тебе: прекрати это все. Ты пытаешься “посмотреть со стороны”, а этого следует избегать. Избегать, начиная с того самого момента, когда ты прочтешь эти строки. Никто не может тебе помочь. Никто. А все, что ты можешь сделать – это остаться наедине с собой. Так останься. И найди ответ всего лишь на один вопрос: почему ты пишешь? Посмотри, уходит ли желание писать корнями в самые глубины твоего сердца? Ты должен понять, смог бы ты жить, если бы тебе запретили писать. В тишайший час этой ночи спроси себя: надо ли мне писать? Уйди в себя так глубоко, насколько только можешь, и найди ответ. Если ты перестанешь “смотреть со стороны”, если сможешь остаться наедине с собой, ответ придёт легко. Если ответом на столь серьезный вопрос будет простое “Я должен писать”, тогда тебе просто ничего не останется, как жить с этой необходимостью. И кроме того, вся твоя жизнь, включая самые обыденные ее моменты, станет подтверждением правильности полученного ответа.
Это не трудно: нужно быть естественным и пытаться сказать то, что хочешь сказать. Сказать так, как если бы никто до тебя этого не говорил. Попробуй рассказать о том, что ты видишь и чувствуешь, любишь и теряешь. Но ни в коем случае не пиши стихи о любви. Вообще, сторонись избитых тем. Чем проще тема, тем сложней над ней работать. Нужно обладать абсолютной властью над словом, чтобы создать нечто свое там, где есть богатые традиции, давшие жизнь прекраснейшим творениям. Избегай общих тем и пиши о том, что дает тебе сама жизнь. Попробуй описать свои печали, свои желания, высказывай не дающие тебе покоя мысли, пробуй выразить свою любовь к красоте. Подойди к этому спокойно и скромно. Пользуйся тем, что вокруг тебя. Это могут быть образы из снов, или что-то, что ты никак не можешь забыть. А если твоя жизнь кажется тебе скучной – не сетуй на нее, а вини себя. Потому что для творца не существует скуки и скучных мест. Даже если ты полагаешь, что отбываешь срок в камере своей жизни, куда не попадает ни единый отзвук огромного мира – у тебя все равно остается сокровище, которое одно стоит всего остального на свете. Я говорю о сокровище, имя которому память. Обратись к ней. Пристально всматривайся в свое прошлое, наверняка ты забыл там что-то очень важное.
Ты станешь сильнее. Твое одиночество окажется весьма обширным местом, иногда сумеречным, но там никто не сможет помешать тебе. И если из этого погружения в свой собственный мир ты будешь возвращаться со стихами, тебе не будет дела до того, кто и что может о них сказать. Ты не будешь стремиться во что бы то ни стало заинтересовать журналы. Тебе будет не до того. У тебя будет всего достаточно. У тебя, у твоей жизни будет свой собственный голос, который станет ее частью.
Работа художника только тогда хороша, когда она возникает из необходимости. Это единственное, исходя из чего, она может оцениваться. Поэтому мой единственный тебе совет: останься наедине с собой и посмотри в себя, попробуй понять насколько глубоко тот источник, из которого бьет твоя собственная жизнь. Найди его – получишь и ответ на вопрос, должен ли ты писать. Прими этот ответ и не пытайся его как-либо интерпретировать. Прими его таким, каков он есть. Возможно, ты обнаружишь, что быть художником – твое призвание. Тогда прими это как судьбу и не спрашивай, будешь ли ты вознагражден. Потому что творец сам должен быть собственным миром и должен находить все в самом себе и в своей жизни.
Если же ты обнаружишь, что тебе не быть поэтом (если ты чувствуешь, что можешь жить и не писать), все равно поиск, о котором я пишу, сослужит тебе службу. Он будет небесполезен. Твоя жизнь по-прежнему будет бить из того же источника, и тебе по-прежнему будет открываться множество путей. Возможно, они будут не менее прекрасны, чем путь художника, или даже окажутся прекрасны настолько, что мне и словами не описать.
Что я могу еще тебе сказать? Мне кажется, я объяснил все более-менее четко. Хотелось бы только добавить: ты должен расти, расти спокойно, не избегая ничего, что встретится на пути твоего развития. И ничем более ты не можешь повредить этому развитию, чем постоянным поглядыванием на других, ожидая от них ответов на вопросы, которые касаются того, что внутри тебя, и что само, может быть, расскажет о себе.
Мне было очень приятно встретить в твоем письме имя профессора Горачека. Мой поклон этому доброму образованному человеку. Очень мило с его стороны продолжать помнить и думать обо мне. Я был признателен ему все эти годы. Пожалуйста, передай ему мои слова.
Отправляю тебе обратно стихи, что ты мне доверил, и еще раз благодарю. Я был честен, отвечая на твои вопросы. Мне хотелось послужить тебе более надежным источником знания, чем я, посторонний для тебя человек, являюсь на самом деле.
Со всей искренностью,
Rainer Maria Rilke
Перевод Александр Кошкин http://www.proza.ru/2008/12/20/367
Был одинок, как Запад на Востоке. * Я встретил вас, но вы не знали текста. * Будь я евреем, был бы музыкантом. * Мы рождены, но вы не огорчайтесь. * Несу ответственность, как чушь - свободно. * Ну вот и все. А как хотелось много. * Он был артист. По крайней мере, пьющий. * Читая книги, выучу я буквы. * Шесть плоских шуток - вот вам кубик-рубик.
Ольга Арефьева
Mы невостребованы. Но и непродажны! * "Уйди, противный" - понимал буквально... * Скажите, девушка... А впрочем, лучше молча. * Бессмертье радует лишь первые сто лет... * А в письмах Вы казались мне стройнее...
1252
1251
1242
1233
1228