Если воспринимать нашу планету, и все происходящие природные явления, вне набора всяких умных определений, придуманных учеными за века исследований (им же надо оправдывать свои титулы и звания), то можно представить ее в виде стеклянного шара, внутри которого «плавает» другой шар - геоид, а он содержит в себе не видимое глазом ядро, по словам умников также существующее будто бы отдельно. Единственное, что их объединяет – это общая ось. Вся эта сложносоставная игрушка в руке ребенка. Крутанет он кистью, и сферы начинают вертеться сами по себе, с разной скоростью, независимо друг от друга. Особенно это заметно в движении атмосферы. Вращение нашей тверди еще более-менее стабильно, что вселяет надежды хоть на какое будущее. А вот стеклянная оболочка ведет себя совершенно безобразно порой, устраивая нам то шторма и ураганы, то недвижные штили, повергающие в ступор. И все это происходит внезапно, непредсказуемо - только что воздушные массы двигались параллельно курсу литосферы, овевая почвы свежестью, принося влагу и забирая вредные испарения, и вдруг, передумав, меняют направление на противоположное, зачерпнув в соседней пустыне пару тонн песка, сбрасывают его на поднимающийся урожай. А уж в открытом море такие перекосы направлений вдвойне неприятны, ибо деваться там некуда, суша далеко. Противоход смежных слоев вызывает вспучивание водной поверхности, волны взмывают до небес. А потом вдруг стихия бессильно опадает, застывает ровная гладь, словно натянули за края скатерть или простыню, и какой-нибудь туман молочный, что с мостика палубы не видать, не говоря уж о ситуации на курсе. Тогда стоп машина, и регулярные ревуны для таких же заблудших плавсредств, чтобы не налететь на кого-нибудь не глядя.
Мы вплыли в такое «молоко» в сумерках. Сбросили ход до минимального, дрейфуя лишь благодаря течению. Зажгли все бортовые огни, сирена каждые пять минут оповещала пространство о нашем присутствии. Туман густел, превращаясь в сливки, оседая на всех поверхностях белесыми потеками. Впервые с таким явлением столкнулся. Одежда впитывала влагу, сковывая движения. Даже дышать стало некомфортно, еще чуть-чуть, и вместо воздуха вода в легких. Звуки вязли в этой мокрой взвеси, кажется, даже не выходя за границы лееров. Если бы Волька не умел доносить мысли прямо в голову, вряд ли я бы его услышал привычным способом.
-Капитан, к нам гости. Три катера швартуются по правому борту. Троса с крюками, похоже на абордажную команду, десять единиц личного состава.
-Пираты, что ли? – удивился я. – Откуда они здесь взялись?
-Вик, проблемы? – встревожился Песя, глянув на выражение моего лица.
-Да какие-то чудики на борт лезут. Чего им тут надо?
-Ух ты, пираты, - в его голосе не промелькнуло и тени сомнения. – Ну давайте поиграем, давно не разминались как следует.
-Экипажу внимание, - передал я команду в интерком, приемники которого были теперь у каждого. – На борту посторонние, возможно, вооружены. Быть начеку, но пока активных действий не предпринимать, посмотрим, чего хотят. Может, туристы.
-Ага, косплейщики, захват чужого судна отыгрывают, - зло ощерился Андр. – Был бы у нас огнестрел, эх…
-Кровожадный ты какой, - пожурил я друга. – Сохатого лучше придержи, а то он и без ствола дел наделает.
-Я мониторил эфир, - отчитался Главмех, - так вот, мы для них корабль-призрак. Якобы уже давно ходят о нас слухи, в порты не заходим, то появляемся на радарах, то пропадаем, чтобы сверкнуть засветкой совсем в другом месте. Вот они и решили, раз уж оказались рядом, посмотреть, чем можно поживиться на легендарном судне.
-Духи – это по моей части, - проскрипел Батбаяр, - зачем разочаровывать гостей, когда можно дать им то, чего ждут?
На этот раз из-под полы халата была вытащена на свет метелка, составленная из бамбуковой палки и пучка ярких перьев от какой-то экзотической птицы. Старик потряс приспособлением над каждым из нас, отчего вокруг силуэтов появилась словно прилипшая к телу дымка. Жуткое зрелище вышло. И не призраки, и не зомби, эти хоть привычные современному сознанию, благодаря кинематографу. А тут не то дэвы, не то ифриты какие получились, к которым и подойти-то страшно. Замерли мы хаотично тут и там, словно и впрямь несуществующие матросы отверженного временем экипажа. Стоим, ждем.
-Так, Вася, это мой последний контракт, на хрен, - выдал один из группы отважных авантюристов. – Мне эти африканеры уже вот где. Да, великий Мганга, о тебе речь. О, щерится. Иди давай, твоя зона полубак и ют. Надо же, хоть это понял.
-Гера, я не пойму, чего ты кипешишь? – ответил первому Вася. – Деньги платят? Платят. Скажи спасибо, что скальп не сняли, да не поджарили на костре на обед. Лучше по сторонам смотри. Стрёмно здесь как-то. Туман еще этот. Что мы хоть ищем? Главное, сами мореманы на такие объекты не лазят, типа, примета плохая. А нам, значит, похрен типа, мы нечувствительные ни к проклятиям, ни к засадам?
-Вождь Намбунту говорил, что эти яйцеголовые артефакт везут, «Спящая сеньора» называется. Охеренных денег обещают за него. И странно, компания ново-зеландская, а сотрудники вроде как наши.
-Так это мы своих хотим обнести? Гера, это западло, я на такое не подписываюсь. Даже если телка эта офигенная раскрасавица, и ее можно взасос поцеловать, чтобы в жабу превратилась. С нашими бабами лучше не связываться, они… Оппа. Здрассте.
Мы уже засобирались к выходу, когда в дверь ввалилось нечто бесформенное, торчащее во все стороны какими-то лохмотьями, ощетинившееся прутьями и бренчащее колокольцами. Игорь отпрянул в угол, Серхио и Андр приняли защитные стойки, один с десантным ножом, другой с офицерским кортиком наперевес, Кристо плашмя лег на крышку саркофага, обхватив его руками, словно мог укрыть артефакт своим не самым рослым призрачным телом. Я тоже замер, прокручивая в голове варианты развития ситуации.
-Ну конечно, без тебя ни одно недоразумение обойтись не может, - презрительно фыркнула Роза, – Падальщик.
-Я тоже тебя люблю, егоза, - прозвучало из-под вороха тряпья, которое тут же осыпалось, и пред нами предстал незаслуженно позабытый Батбаяр. Он деловито осмотрел хранилище, подвинул деда, изучая узоры на камне, а через ноги Сохатого попросту перешагнул, словно тот был предметом интерьера. – Ну что ж, случай запущенный, но не безнадежный.
-И где же вы были, уважаемый? – поинтересовался я, отметив, как все окружающие расслабились, принимая обычные позы. – Мы заглядывали в ваше капище, хотели на ужин пригласить.
-Негоже это резиновое позорище приравнивать к месту силы, - поморщился шаман. – Как внутри бычьего пузыря, воняет и жарко.
-Это позорище спасет много жизней при катастрофе, - укоризненно попенял монголу Андр.
-Теперь да, - согласился с Водолазом Батбаяр. – Желающие могут помедитировать посреди средства защиты от дождя. Не отвлекайте меня.
-Что это вы задумали? – спросил я, глядя, как он копается в своем неопрятном багаже.
-Практически все базовые религии крайне враждебно относятся к некромантии, и бродящей по земле нежити. – Шаман вынул из кучи пару тряпок с болтающимися по бокам веревочками с узелками, шагами промерял расстояние от саркофага до арматурных сеток на переборках, и привязал амулеты к прутьям. Леха возмущенно крякнул, когда Батбаяр едва на него не наступил, прилаживая тряпочку прямо над его головой. – А сей отрок, бывший батыр, чего у вас здесь привязан? Если как приманка для чудовища, то уже без надобности, я мертвячке вылезать из гроба не позволю.
Последовало синхронное возмущение сразу трех присутствующих при его речи. Кристо и Роза не согласились с чудовищем и мертвячкой, а Сохатый, скорее всего, отреагировал на бывшего батыра. Изобразив лицом берсерка (очень похоже было на одну из Песиных физиономий для особых случаев, не иначе, в одной театральной студии обучались), он напряг жилы, и пластиковые оковы звонко лопнули, освободив затекшие кисти. Мы в очередной раз перегруппировались, опасаясь, что спецназовец сейчас кинется в драку. Но старый шаман провел рукой по щетине на макушке Сохатого, как добрый дедушка, успокаивая непослушного внука. И тот благодарно склонил голову, облегченно выдохнув, словно из него только что изгнали бесов. Хотя, кто знает, может, так и было.
-Клоуны, - обвинила непонятно кого Роза, и уже на выходе коротко приказала, как служебному псу, верному Кристобалю, - Охранять!
Батбаяр развел руками, мол, ну что с ней поделать, и развил бурную деятельность по превращению лаборатории в очередной сакральный объект. И, что удивительно, мы воодушевленно включились в этот процесс, развешивая шаманские атрибуты там, куда указывал монгол. Я даже уловил похожесть нашей радостной активности с наряжанием новогодней елки накануне главного праздника. Ну а что, мы и были семьей в данный момент, как и многие экипажи, что давно бороздят бескрайние просторы в тесной компании.
Как оказалось, просто украсить переборки амулетами и оберегами недостаточно без активации их сертифицированным, инициированным служителем культа, коим, несомненно, являлся наш мистический старик в древнем халате. Распространенная в миру ошибка многих надеющихся на защиту от купленных в магазине изделий, разрисованных таинственными письменами и узорами. Без соответствующего ритуала все эти игрушки остаются просто игрушками, бутафорией и бижутерией. Даже если выглядят грозно или максимально похоже на настоящие артефакты. Прежде их надо наделить силой, которая уже и будет работать против супостата, если речь о защите, к примеру. Демонстрация оружия без его последующего умелого применения лишь раззадорит противника, озлобит или поднимет градус агрессии. Может, конечно, и испугать, но страх тоже способен спровоцировать неадекватную реакцию.
-Достал меч – руби! – завершил поучительную лекцию шаман, после чего велел нам либо выйти, либо отойти к переборкам, освободив пространство для проведения обряда. Вытащил из складок халата колотушку и бубен, размеры которого в принципе не позволяли прятаться там незаметно, однако ж, ничто ранее не выдавало нахождения за пазухой метрового в диаметре инструмента. И началось действо. Первыми же гулкими ударами по натянутой коже мастер погрузил всю компанию в транс. Примериваясь, нащупал ритм, затем выдал пару синкоп, сбивших с шага и едва не разбудивших нас, только-только убаюканных стройными битами. Пара тактов понадобилась виртуозу, чтобы оседлать наконец мощную звуковую конструкцию, вводя вибрации ударника со всеми висящими на арматуре атрибутами в резонанс. Казалось, и Кристобаль начал подпрыгивать на своем ложе, хоть и цеплялся отчаянно за складки орнамента на камне. Тут и там сверкали в воздухе яркие сполохи, словно попавшие под залп высокочастотной пушки летающие насекомые. Выделились на палубе, и тут же размылись заклинанием вычерченные разноцветные линии, образующие вокруг саркофага замкнутый контур, и паутиной раскинувшие лучи ко всем сторонам света. «Похоже, шаман сломал систему, питающую стазис-камеру, и теперь бабушка испортится-таки окончательно» - мелькнула и пропала мысль, как незначительная и не требующая закрепления в сознании.
-Чего стоим, кого ждем? – насмешливо спросил Батбаяр. – Кораблем кто управлять будет, а?
-Поздновато вы решили жертву-то принести, - Кристо оценивающе глянул на избитого Леху. – Хотя, если кровушки на руны плеснуть, глядишь и…
-Да вы че, мужики, ополоумели?! – Сохатый задергался, гремя арматурой, но порвать пластиковые стяжки не смог. – Я в душе не тяну, что это было! Отвечаю за базар! Какая, на хрен, жертва?!
А куда его было еще девать, этого душегуба, почти заколовшего Андра во время безобидной, в общем-то, потасовки? Отпинали его парни качественно. Леха сперва просто терпел побои, будучи, очевидно, сам в шоке от невесть откуда взявшегося в руке ножа. Потом сообразил, что экзекуция не кончается, и дело принимает совсем уж кислый оборот. Тогда спецназовец сгруппировался, извернулся, хитрым приемом схватил ногу Старпома и руку Штурмана, практически мгновенно завязав в подобие узла, после чего оба повалились на палубу обездвиженные. Песя провел серию в корпус и челюсть, напомнив окружающим старые индийские боевики, с их характерной озвучкой. Но Сохатый не впервые получал такие оплеухи, лишь слегка «поплыл», сохранив подвижность. «Псих, я не хотел!»- возопил он, собираясь нанести какой-то особо сокрушительный удар, но тут сзади подскочил Макс с пожарной лопатой. Пятый раунд закончился для неугомонного бойца нокаутом.
Мы понимали, что рано или поздно он очнется, и наши проблемы возобновятся с новой энергией. Поэтому и решили оттащить его в техническое помещение, с его экранирующей решеткой. У нас больше не было подходящего места для его изоляции. Любую другую мебель он разломал бы тут же. А так, прислонили к железным прутьям, и к ним же пристегнули руки пока еще бессознательного Сохатого, разведя их в стороны. Только потом сообразили, какая картина получилась. Распятый окровавленный мужик подле ритуального камня. Но менять ничего не стали, ибо он уже начал приходить в себя.
-Леха, ну что же ты натворил? – Песя присел возле пленника на корточки, чтобы смотреть тому в глаза. – Тебя ж как родного приняли, а ты…
-Андрюха, да я клянусь, не понимаю, что на меня нашло! – С разбитых губ Лехи сыпались кровавые капли. – Мы же прикалывались просто, как в те времена. Ну на хрен мне тебя убивать было, сам подумай. Тем более при твоих корешах. И ты когда мне в бубен зарядил, меня как тряпкой черной накрыло. Голос какой-то в ушах, как будто в бочку голову засунули. Я еще отмахнуться пытался, ни хрена вы со мной в игры затеялись играть. Пытки, надо же. Я моджахедам такого не позволял. А потом тряпку сорвали, вижу бабу эту японскую, и футболисты твои меня по палубе катают. И капитан перо из бабы вынимает. Хрень какая-то.
-Морок, говоришь, на тебя нашел? – спросил я, пытаясь унять злость. – А представь, что ты все же убил его? Что своим хозяевам скажешь?
-Да каким, в сраку, хозяевам, шкипер?! – Пленник задергался, сотрясая всю конструкцию, наполнившую объем металлическим звоном. – Отвечаю, не при делах я. Ну хотите, вколите мне сыворотку правды, да хоть на полиграфе проверьте. Если что найдете, значит, меня подставили, мозги вскрыли да микросхему воткнули. Тогда да, под трибунал. Но по любому на Андрюху не я с пикой выходил.
-Полиграф? – я переглянулся с друзьями. – А это мысль. Есть у нас те, кто очень хорошо может узнавать разные тайны.
-Онре не подойдет, она сторона заинтересованная, - входя в помещение, безапелляционно заявил Серхио. – Как потерпевшая, может интерпретировать показания в свою пользу.
-Ого, сеньор Корралес, да вы подкованный законник, - восхищенно проговорил Игорь, узрев коллегу по цеху.
-Подковывают лошадей, как правило, - парировал Лоцман. – Но я понял значение этого выражения. И спасибо за комплимент, я действительно магистр юстиции, помимо всех прочих званий.
-Ну, кроме нее у нас есть Кристобаль и донна Роза. – Я покрутил головой в поисках мадреситы, вроде он мелькала среди публики на палубе.
-Вик, а ты уверен, что это законно? – засомневался Артем.
-А у нас выбора нет. – Я похлопал его по плечу. – Мы уже нарушили кучу моральных кодексов, хотя бы лишая его свободы таким варварским способом. И потом, на борту я закон, если помнишь.
-Леха, дружочек, доверишь мне свои тайны? – бархатным голосом пропела Роза, подплывая к завороженному Сохатому, который чуть не слюну пустил при ее приближении. – Больно не будет, доверься мне.
-Я верю тебе, любимая, - прошептал он.
-Вот и хорошо. Расслабься.
Я подумал, как она будет входить в пациента, если униформа по-прежнему на ней. Но Роза просто протянула руку к его голове, и медленно погрузила кисть внутрь, через макушку. Глаза Сохатого подернулись поволокой, он задышал размеренно, словно во сне, но мы видели, что он не спит. И получает удовольствие от процесса. Даже улыбка появилась на лице. По телу прошла мелкая дрожь.
-Она его сейчас любит, что ли? – возмущенно прошептал Андр. – Я такое видел на Гаити. Только тот мужик помер потом. Помнишь?
-В его помыслах не было и нет зла, - заявила мадресита, освобождая Леху от своего присутствия. – Временное помрачение рассудка, на фоне нарушенной психики. Наемные воины сплошь поражены отсутствием или недостатком моральных терзаний. Но скверны и тьмы в нем нет, повторюсь.
-Хм, сеньора, - нахмурился я. – Вообще-то, мы хотели узнать, кто воздействовал на его сознание так, что он был готов совершить убийство соратника, с которым его связывали годы службы бок о бок.
-Этого в памяти сего воина не осталось, - пожала плечами она. – Тот, кто надругался над ним подобным образом, на то и рассчитывал. Следы утрачены.
-Сдается мне, - проговорила Онре, вновь спрятавшаяся во мне, как в восстановительной капсуле, - что старуха сама и ставила ему эту закладку. А теперь подчистила хвосты…
Уж не знаю, кто кого подначил, или на слабо взял. Но Песя с Лехой не на шутку сцепились в поединке, причем с использованием муляжей холодного оружия. Два профессионала, с огромным боевым опытом, да еще подогретые какими-то нерешенными междусобойными вопросами, или претензиями. Обвинениями, как в плохих боевиках, они публично не кидались. За такими стычками всегда приятно наблюдать, зная, что это тренировочный спарринг, и убивать оппонента никто не настроен. Тем более, когда один из них твой друг. Отточенные и выверенные движения, никаких лишних вихляний на потеху зрителям. Да и не видят они вокруг никого. Только противник в фокусе, отслеживание каждого жеста, малейшего изменения позы, что может означать подготовку к выпаду. Молниеносные атаки и такие же стремительные уходы от контрударов. На первый взгляд никаких эмоций, нервозности, чистый холодный расчет. Но вот уже Водолаз пару раз достал Сохатого тычком в печень и подвздошье, получив в ответ ссадину на лбу, когда тот отмахивался, едва не упав. Уже сбилось дыхание, щурится глаз, амплитуда тела при маневрах чуть шире, чем надо, и на секунду дольше возврат на позицию. Плавные хищные скольжения подошв по палубе сменяются частыми и дробными переступаниями, уклонения не так стремительны, как в начале схватки. Все же оба бойца не молоды, грузны, и не тренированы ежедневными полосами препятствий, да и просто отработками ударных связок «с тенью». Но мышечная память еще решает, мозг прокачивает ситуацию на пару-тройку атак вперед, как шахматист ходы фигур. Сохатый пробивает блок Андра, деревянное жало почти впивается ему в горло, но сбитое подсечкой тело уже отдаляется, выходя из клинча, сильный толчок в грудь отбрасывает Леху на пару метров. На шее Песи все же остается розовая полоса, будь в руке противника реальное оружие, бой был бы закончен поражением аорты. Хотя, к этому моменту Леха и сам бы истек кровью.
Уже бы все, финиш, ничья по очкам, оба сильны, и равны объективно, одну школу прошли. Но! Из сложенной в птичий клюв кисти Сохатого вдруг выныривает, сверкнув на солнце, хищное жало! Стилет, или заточка, сразу не определить, умело скрывает, и засветил-то случайно, если б не солнечный блик. Он охренел что ли? Судя по безумному взгляду и какой-то зверской ухмылке, исказившей мужественное лицо, он решил перевести драку из учебной в реальную?! Рык, брызнувшая слюна с губы, набыченный лоб, и резкий спурт на сближение. Рука с ножом словно отстает от тела, закинувшись за спину, но это лишь уловка, замах для накопления импульса удара. Не широкого, наотмашь, как в дурацких армейских наставлениях по рукопашному бою, или в пьяной потасовке грудь в грудь, а внезапного, скользя вдоль бока, от живота, снизу вверх, пока противник отвлекается на вторую руку, мелькнувшую перед глазами. Андр замечает эту хитрость, реагирует отскоком, перехватить такой удар почти невозможно, как бросок кобры. Но Сохатый не дает возможности уйти, успевает схватить за воротник, останавливая Песю. И все, теперь только тыкать клинком в живот, в упор, сколько успеешь, как швейной иглой, поражая внутренние органы, не защищенные ни ребрами, ни бронежилетом, не предусматривалось такое воздействие! Взвизгивает Морра, Артем и Игорь синхронно бросаются к сцепившимся бойцам, но нет этих секунд вмешаться! Звук пропарываемой одежды и живой плоти мало отличается от треска оболочки тренировочного манекена, разве что утробное рыкание убиваемого может заглушить повторные удары. Но первый, тот, что прокладывает путь, открывает счет, всегда слышен, торжественно обозначая пересечение последней линии обороны. Я замираю, и сознание, опережая реальность, уже теребит барабанные перепонки, превентивно имитируя этот страшный хруст за мгновение до самого события.
Но не происходит «нанесения колотых ран» клинком холодного оружия! Между Андром и Лехой вдруг возникает сгусток тумана, правая рука Сохатого, уже готовая к паре-тройке пыряний, вязнет, замирая. По судорожным дерганиям локтя видно, как он пытается отдернуть ее, но что-то держит конечность посреди двух мощных торсов. Туман начинает набухать, отталкивая противников в стороны, раздвигая их, как оооочень неторопливая подушка безопасности. Ничего не понимающий Леха почти отрывает воротник от Песиной робы, так и не разжав горсти, но и не имея возможности противиться неведомой пока силе. Наконец, когда зазор достигает метра, мы видим стальное жало, застывшее в прозрачном студне, как раз ровно напротив Песиного живота, но так и не достигшее его. И вдруг мы осознаем, что между ними стоит Онре, остановившая удар, перехватив собственным телом смертоносное острие.
Время возвращается в привычный ритм. Игорь и Артем сбивают с ног обескураженного Леху, и он даже не пытается закрыться от града ударов, не отрывая глаз от висящего в стеклистой пустоте ножа. Включается в действие Андр, прыгая к друзьям, то ли оттаскивать их от Сохатого, то ли чтобы присоединиться к втаптыванию несостоявшегося убийцы в палубу. Я же бегу к Амазонке, пытаюсь обнять ее, но руки проходят сквозь проекцию, и лишь на рукояти ножа встречают сопротивление. Обхватываю ее пальцами, не думая об отпечатках, да и кому бы мы их предъявили здесь? Клинок подается, легко выходя из женщины, словно вынимаемый из стеклянной витрины экспонат. Не заметно ни повреждений, ни даже развеивания тумана, как если суешь в него руку, и холодные испарения прянут от горячей плоти, открывая брешь. Ничего такого. Я смотрю в ее лицо, ловя взгляд, хоть это и трудно сделать, за ней вижу мачту и застывшего в ужасе Кирилла.
-Все хорошо, мой Капитан, - тихим голосом говорит Онре, и в нем нет обреченности, предсмертья, извинения, что дальше придется без нее как-то. – Меня учили такие штуки проделывать. Вот если бы клинок был непростой, как в случае с Азуми, тогда бы помучила тебя видом своей угасающей тушки.
-Тебе больно? – только и нашелся спросить я.
-Это фантомная боль, - ответила она, проводя рукой в том месте, где должна была образоваться та самая колото-резаная дырка. – Психику нам тоже тренировали. Если не закрываться, сознание действительно изобразит рану, да так качественно, что самое себя навязанными ощущениями и убьет. А вот гостя вашего, похоже, мстители безо всякой мистики сейчас на тот свет отправят…
Любовь и Смерть на всем протяжении существования человечества были самыми волнующими темами для вдохновения при создании грандиозных шедевров, и причинами развязывания великих войн. Они всегда шли бок о бок, где царила и верховодила одна, там неизбежно, незримой тенью и спутницей следовала и вторая. Обе неизбежны, неотвратимы, неумолимы и беспощадны.
За повседневными заботами мы как-то смирились с присутствием в лаборатории саркофага с телом донны Розы. Деваться было некуда, ящик намертво прирос к палубе. Возникло опасение, что оторванный от контура защиты артефакт лишится подпитки энергией, потеряет свои свойства, и не сможет более сохранять плоть шестисотлетней женщины. И станет доселе научное помещение филиалом морга, в котором выключились холодильные установки. Со всеми вытекающими последствиями. Кто-то робко предложил в случае экологической катастрофы попросту зашить тело в полотняный мешок, нагрузить балластом, и вернуть прах природе. Как сделали подобное с костями Кристо. На что дед взъярился и выгнал всех из новообразованной крипты. Позже я, конечно, на правах главного на борту, настоял на присутствии при том, что они на пару с хозяйкой тела задумали.
Ритуал. Современному хомо сапиенсу некогда устраивать всякие неторопливые и тяжеловесные обряды, в силу вечной занятости и бешеного ритма жизни. А вот предкам нашим, к коим относились Роза и Кристо, спешить было некуда. Они могли себе позволить степенно подготовить место, атрибуты и аксессуары, для какого-нибудь торжественного действа. Дабы призвать духов или какие-нибудь иные потусторонние силы, незримо присутствующие вокруг нас. Они были, есть, и будут всегда, просто нам не дано их увидеть, ощутить. Может, рылом не вышли, может, в другом течении времени существуем, с ними не совпадающем. Иногда бывают прорывы, но опять не верим, почудилось, выпил лишку, этого не было. Молодежь, сосунки, что с нас взять.
Роза еще раз подтвердила статус деда, как своего бессменного и верного Жреца, наложением длани на благородное чело. При этом он преклонил колено (хорошие суставы для его возраста!), и принял сей долг покорно, с соответствующим моменту почтением. Затем встал, посмотрел на меня с подозрением, мол, достоин ли я сокровенного знания их тайн, но перечить не стал. Подошел к саркофагу. И начал укладывать тело поудобнее, поправляя ветхие тряпки, на которые несколько столетий назад возложил хранимый и обожаемый экспонат. Сколько любви и заботы было в его взоре. Он даже разговаривал с мумией ласково, вполголоса, как с больным ребенком, извиняясь, если неудачно повернул руку или ногу, обещал, что ей будет хорошо, и ничего болеть не будет. Бережно обертывал лентами пергамента, подтыкая концы под бока. Поглаживал, поправлял, «делал красиво». Словно предстояло церемониальное прощание, и она должна была выглядеть хорошо. Уж не мавзолей ли решили устроить здесь?! Еще билеты продавать на вход, чтобы смотреть потом на царицу египетскую. Но нет, задумка была другая. Кристо пошурудил руками в изголовье усыпальницы, и вдруг по краям ящика запарИло, белесые облачка сползли с бортиков к палубе, чтобы рассеяться бесследно. Это там кондиционер включился?! Сделав быстрый мысленный запрос Вольке, я убедился, что из корабельной системы утечек энергии нет. А как тогда? За чей счет банкет?
Роза подошла поближе, нагнулась над собой физической, даже поправила сбившуюся прядь. Чмокнула губами нежно, как бы желая телу удачи, или доброго сна. И таким же, как и раньше, легким движением подхватив каменную крышку, водрузила ее на положенное место. Чавкнуло, пшикнуло, края сомкнулись, и перед нами вновь оказался монолитный каменный брусок, словно вырубленный из цельной скалы.
-Хорошей дороги, донна Роза, - проговорила она, положив руку на холодную даже с виду поверхность, испещренную знаками, символами, фигурами. – Скоро увидимся.
Я не стал вдаваться в подробности, что мадресита подразумевает под этими словами. Если верить Вахтеру, во второй точке артефакт снова будет встроен в систему, и станет недоступен. Роза планирует изъять свою тушку до потери саркофага? А вдруг наличие содержимого обязательно для подключения, и пустой футляр не сработает? И, опять же, каким образом она рассчитывает поднять куклу? Ведь ей по-прежнему не хватает еще одного донора. Кто намечен следующей жертвой?
-Мостик, ответьте радиорубке! – прервал мои размышления вызов по корабельной сети. Хоть я и не находился на центральном посту, Главмех снабдил меня гарнитурой для такой вот экстренной связи.
-Слушаю, рубка, на связи капитан.
-Мои парни готовы сделать нам проход по каналу, - отрапортовал Макс, по совместительству наш штатный Радист. – Так что пока все нормалды, шкипер. Погода на курсе благоприятная, штормов не ожидается.
-Принял, добро.
Кивнув принявшему вахту у хранилища Кристобалю и Розе, я отправился мостик, чтобы проверить координаты и ход плавания. Обещание благоволения Великого Океана еще не давало стопроцентной гарантии успеха предприятия. Практика показывает, что самые неприятные неприятности всегда идут изнутри…
В чем разница между автобиографией и жизнеописанием индивидуума, составляемым посторонним автором? Только ли в наличии физической жизни этого самого лица, о котором идет речь? Пишутся ли истории «замечательных людей», пока они еще коптят небо? Вопрос, собственно, вот в чем. Какие из событий считаются достойными для сохранения в анналах истории самим их участником, а какие выбираются исследователем чужой судьбы. Ведь ценность того или иного происшествия сильно разнится в понимании одного и второго. А если биографов больше, чем один, то и вовсе сломано будет немало копий в спорах о человеке, который даже и возразить им не может уже, если какие-либо его деяния истолкуют неверно. Запутал, короче, вас, и сам потерялся в словесах. Поэтому прибегну к методу пресловутого северного сказителя: «что вижу, то пою».
Дальнее плавание, в современном его варианте, с электронной навигацией и автоматическими устройствами управления, довольно обыденно и в какой-то мере скучно. Выставил курс, и подруливай потихоньку, если Великий Океан не чинит тебе препятствий. Экипаж отстаивает положенные вахты, отдыхает, потом все повторяется, по кругу. На военных кораблях, где матросы проходят срочную службу, то есть, по большому счету, люди на борту временные и случайные, да еще длительное время находящиеся в ограниченном пространстве, за обстановкой необходимо пристально следить. Молодые неокрепшие умы, подпитанные здоровой, бьющей ключом энергией, полны всяких деструктивных идей. Открутить вентиль, поглядеть, что под крышкой или за запертой дверцей щитка, сунуть нос или руки в места, для сих органов конструкторами не предусмотренные. Пусть даже просто из любопытства, и изначально никакого злого умысла в совершаемые действия не вложено, последствия бывают катастрофические. Отсюда и пожары, и травмы, и аварии. Сухопутный солдат, в конце концов, между боями может в самоволку слинять для разнообразия, а с корабля куда денешься? Для этого офицеры стараются не оставлять молодежь без присмотра, и избавлять их даже от предполагаемого безделья, во время которого обычно срабатывает безумная фантазия.
У нас же ситуация была совсем другая. Члены команды – все люди взрослые, здравомыслящие, без дурной молодецкой удали. И все равно, монотонность неизбежно испытывает психику на прочность. Скука даже уравновешенного человека может заставить нервничать и пытаться разнообразить свой досуг. Хорошо, если у него имеется какое-то занятие, ну, там, книжки читать, или модельки клеить. Паять что-нибудь, не знаю, рисовать. Стихи писать, или автобиографию. Если есть тяга к бумагомаранию. Леха, к примеру, писать не любил, он больше по женскому полу специализировался. Настоящий гусар. Даже неудачи его не смущали. Неоднократно отвергнутый, продолжал осаждать неприступную Розину крепость. Побывав раз в райском саду, посчитал, что отныне ключ к заветным вратам в его руках, и в любой момент доступ разрешен. Мол, дорожку проторил, дальше по накатанной. Но владелица того заповедника была иного мнения. И факт состоявшегося контакта не считала поводом для долговременных отношений. Динамила и обламывала настойчивого воздыхателя, словно получала удовольствие от его страданий. Сохатый к каким только уловкам не прибегал. И стихи ей читать пытался, и в углах зажимать. Последнее, правда, было совсем уж бесперспективным занятием, по понятным причинам. Уже имея опыт интимного общения, он не мог понять, как так-то? Ведь однажды получилось же. Почему теперь любовница стала эфемерной, как образ, пришедший во сне? Даже когда она наполовину застряла в переборке, Леха специально ходил в соседний кубрик посмотреть, не торчит ли с той стороны вторая ее часть, самая привлекательная и вожделенная. Повезло, что ничего не обнаружил, иначе бы травмировался, не удержавшись в порыве овладения призрачной плотью.
Мы долго думали, как исключить дальнейшие попытки Розы слиться с Летучим. То, что она их не оставит, мы как-то и не сомневались. Бабуля нам досталась целеустремленная и упорная. И ее видимая покорность никого уже в заблуждение не вводила. Артем предложил с помощью аппарата материализации частично воплотить мадреситу, в некоторых местах придав ей физическую плотность. Много спорили, этично ли создавать подобного монстра, не ударит ли это по самолюбию женщины. Больше всех идея пришлась по душе опять же Сохатому, который предсказуемо и подробно обозначил, какие «некоторые места» Розы необходимо уплотнить. Моральная сторона его не волновала вовсе. В итоге сошлись на варианте воссоздания экипировки валькирии, корсета, юбки, плаща и некоторых аксессуаров. И, поскольку все это являлось неотъемлемой частью образа воительницы, «раздеться», избавиться от одежды, выскользнув из нее, Роза не могла. Когда магнитные излучения «напылили» на силуэт кожаные и тканевые элементы, мы получили боевые покровы, плавающие по воздуху сами по себе, словно внутри никого не было. Гордая донна в отместку придала себе максимальную невидимость.
-Нет, бабуся, не выйдет у тебя ничего, - Онре выскользнула из меня, но приближаться к торчащей из переборки Розе не стала, видимо, боевой задор прошел. – И я по другую сторону баррикад.
-Не очень-то и хотелось, - скривилась мадресита. – Капитан, не бойся, дружочек, девка действительно не моя родственница. Ее приставили за нами присматривать когда-то. Как все-таки тесен мир. Батбаяр, старый интриган, как пес сыскной, вокруг Фектума вился. Все своему благодетелю, Тенгри-Хану прислуживал.
-Ничего он не прислуживал, перестань словеса клеветнические плести, - заступилась за шамана Амазонка. – И, между прочим, если бы не наставник, твари из Аггры давно бы уже захомутали одноглазого дурака, а потом и до вас бы добрались.
-Да кто бы Черному Галеону позволил вылезти из клоаки? – Задергал Кристобаль сухим кулачком. – Его все время контролировали, на привязи держали. Господин не терпел конкурентов, и не дал бы им набрать силу.
-Не особо же у него получалось, - заметил я. – Только мы со Шкипером-в-балахоне раза три пересекались.
-Да и Бертран долез почти до цели, - продолжила Онре. – Еще немного, и ваше семя унавозило бы темную сторону. А через него, глядишь, подземная скверна расползлась бы по благородным семействам. Пришлось тогда безумца останавливать.
-Так это ты его чуть не угробила, стерва! – Роза еще раз попыталась вырваться из западни, но безуспешно. – Пять лет стараний псу под хвост!
-И потеря любимого. – Амазонка горько вздохнула. – Но игра стоила свеч.
-Каких свеч, дурында? Мы почти добрались до ключа от саркофага. А все эти пляски с капитанством у аггрских колдунов были лишь прикрытием. Они бы и сами загнулись, слишком много защитников у этого мира, чтобы пустить зло в дом.
-Значит, Печать – это ваших рук дело. – Онре покивала головой. – Уж как мы ее ни прятали, Орден, Вахтовики, всех на уши подняли, когда она пропала. А все потому, что одна древняя особа решила явить себя миру в физическом воплощении.
-Ты доживи до моих лет, потом будешь судить, кто на что право имеет. – Мадресита пристально посмотрела на Амазонку, словно хотела заколдовать или внушить какую-нибудь гадкую мысль. – Если бы не алчный, но тупой Мертвый Робин, все бы сложилось отлично. Зачем только Берти с ним связался? Ничего не мог своими руками делать, все нанимал каких-то идиотов. Робин вскрыл хранилище, завладел Печатью, а потом решил внучка шантажировать. И бегал от него, как крыса последняя. Тьфу, с кем только дела приходится иметь.
-Да уж, дорогая, это тебе не благородный Френсис, - повздыхал со своей «вешалки» Кристо.
-Сэр Дрейк, да хранит Нептун его память, решал вопросы иначе, - уважительно произнесла Роза. – Вот это был мужчина, не чета многим.
-Дорогая, я ревную. – При его положении, слова старого призрака, произнесенные максимально сурово, производили обратное впечатление, но никто и не думал смеяться.
-Да, и я тоже ревную, - вдруг очнулся в углу Сохатый. – Дорогая, а сколько у тебя было мужиков?
-До тебя, или после? – парировала Роза, и этим вопросом она повергла в шок как самого Леху, так и всех присутствующих. Причем, столько было в нем женской силы и гордости, словно она не изображала висящий на стене охотничий трофей, а, как минимум, восседала на золотом троне.
Я прислушался к своим ощущениям. Онре внутри не чувствовалась. Когда она сливалась со мной, даже если мы договаривались о минимальном эффекте присутствия, все равно так или иначе какой-то контакт оставался. Приятная легкая щекотка, например. А сейчас – ничего. Главное, за всеми этими приключениями и не заметил, когда выскользнула. Зараза такая, даже не помогла противостоять Розе. Роза! Ох, йопт…
Песя понял меня без слов, как, впрочем, и всегда. И мы рванули в гостевой кубрик, не обратив внимания на удивленные и встревоженные взгляды наших курсопрокладчиков. Слетели по трапам, как юнги на аврале, не касаясь ступеней. По поручням съехали. Вспомнили молодость. И, кажется, прибыли вовремя.
-Ну что, рухлядь старая, кто теперь краше и милее?! – шипела Амазонка, таская пожилую соперницу за прическу. А та и сопротивляться почти не могла, потому что… из переборки торчала только растрепанная голова, не утративший с возрастом упругости бюст, левая рука, плечевой пояс. Все остальное было скрыто в деревянной обшивке. И там не было дыры, дверного проема, она словно вплавилась в стену. Слева от мадреситы, в метре примерно, кряхтел и стонал вниз головой пришпиленный к панели катаной Кристобаль. Словно Один на древе Иггдрасиль. Старик пытался пнуть истязательницу ногой, но в силу небольшого роста, не доставал, чем был весьма расстроен. В углу без сознания скомкался Сохатый.
Мы с Андром кинулись выручать донну Розу, но, сами понимаете, схватить проекцию физически невозможно. Больше мешались друг другу. На наши увещевания разъяренная Онре не реагировала. Накопились у нее претензии к сопернице. Хотя, кого они не поделили-то?
-Вик, хрен знает, что делать, - отдуваясь, прохрипел Песя. – Если женщины дерутся, лучше в драку не встревать. Может, дать им выплеснуть эмоции? Не пришибет же девка старуху.
-Нашел старуху, кобелина, - прорычала Роза, с левой зарядив сопернице мощный хук, от которого Амазонка отлетела к противоположной переборке. Помотав головой, Онре снова ринулась в бой, но тут я преградил ей путь. Японка, пытаясь проскочить, увязла во мне, подергалась судорожно, и обмякла.
-Старый, да ты ловец душ прямо! – вскричал Песя. – Научи так девок снимать.
-Она… она… - всхлипывала девушка, - хотела внедриться в ваш корабль. И почти смогла. Но тут ее зажало в переборке. Толстая старая задница застряла!!!
Я еле удержал рвущуюся наружу Амазонку. Хорошо, что наши с Розой ипостаси сейчас не совпадали, потому что Онре завладела моей рукой, которая против воли хозяина размашисто просвистела сжатым кулаком сквозь голову мадреситы. Судя по импульсу и мышечному напряжению, будь Роза более материальной, башку бы ей точно снес. Пришлось отходить в другой угол кубрика, чтобы и Андра ненароком не зашибить. А он подбоченился, окидывая взглядом настенные инсталляции.
-Не хотим смирно сидеть, да? – цыкнул Андр зубом, вынимая свой любимый десантный живопыр. Ну не знаю, вряд ли он сможет причинить им хоть какой вред. Даже психологический. Роза криво ухмыльнулась, глядя на его спектакль. – За старуху, конечно, пардону просим, обидеть никого не хотел. Но вы тоже, мадам, имейте уважение к приютившим вас людям. Гости себя так не ведут.
-Какая я тебе, нахрен, гостья? – хриплым голосом, с интонацией прожженной зечки, вдруг просипела Роза, и изобразила презрительный плевок сквозь зубы. – Повесили на бедную женщину кандалы, захомутали честную каторжанку. Сними цЕпочку, начальник, тогда и поговорим на равных.
Песя икнул, оглянулся на меня, и растерянно развел руками. Да уж, такого поворота в поведении почтенной донны не ожидал никто.
-Розочка, такая ты мне не нравишься, - укорил мадреситу Кристобаль, которому пока не удалось сняться с вертела, но он хотя бы теперь висел параллельно палубе, лицом к подруге. – Это недоразумение разъяснится, все вернется к прежнему статусу кво, но впечатление от твоего эпатажного поведения никуда не денется. Что о нас подумает почтенная публика?
-Да успокойся ты, - перестала лицедеить Роза. – Мне уже столько лет наплевать, что там кто-то обо мне подумает. Уважаемый капитан, приношу свои извинения за вот это вот все. Нечистый попутал, не удержалась от попытки пообщаться с дружочком Волькой на его территории. Он же меня избегает почему-то. Вы скажите ему, что я старая добрая бабушка, малость выжившая из ума, чего уж скрывать.
-Врет она, шлюха старая! – снова возникла в голове Амазонка. – Я ее насквозь вижу. Чернота сплошная внутри. Зачем ее вообще оставили на корабле?
-А ты молчи, дрянь малолетняя! – Ничего себе, они как друг друга слышат вообще?! – Если бы не покровительство уважаемого капитана, я бы тебя давно сожрала. Уже бы в своем теле жизнью наслаждалась.
-Это с чего вдруг? – Андр покачал головой. – Насколько я понял, для ритуала не все доноры подходят. Амазонка так точно не из вашей безумной семейки.
-Да щаззз! – совсем по-современному язвительно воскликнула Роза, и внутри меня словно шарик воздушный лопнул, так сильно толкнулось в груди…
-А попали вы, сеньор Корралес, на исследовательское судно, - заявил ему Игорь. – Мы не притворялись учеными, если вдруг вы сомневаетесь.
-Учредитель компании "Нью-Зеаленд Ресёрч ЛЛк.", - скромно представился я. – Ну и капитан барка Летучий, это основное место работы.
-Ну что ж, хотя бы не злобные пираты, - вздохнул Серхио, по очереди пожимая всем присутствующим руки, как бы заново знакомясь. – И не беспринципные авантюристы, с зашкаливающей алчностью.
-Да мы альтруисты вообще, - воскликнул Андр, выпучив глаза. – Дарим детишкам мороженое и, не приходя в сознание, переводим бабушек через дорогу.
-Не завидую вашим бабушкам, - хохотнул Лоцман. – Ничего не имею против вашей внешности, уважаемый Ныряльщик, но даже если бы я был старушкой, которой с какого-то перепугу самой не удалось пересечь проезжую часть, вряд ли бросился бы вам в объятия.
Тут от смеха закатились все. Особенно, когда Песя изобразил пару самых зверских своих физиономий. Успокоившись, мы объяснили гостю из прошлого, как был проложен Панамский канал. Со всеми длящимися многие десятилетия международными скандалами, подкупами, нереальными вложениями, ошибками строительства, спорами государств за право влияния, строительства и управления трафиком судов. В итоге систему многоуровневых шлюзов таки построили, и успешно эксплуатируют на радость мореходам.
-Только проход там платный, если вы не забыли, - сказал Андр. – А у нас с финансами как-то не очень.
-Есть у меня мыслишка, - Игорь хитро улыбнулся. – Только надо будет напрячь одного отца-героя, чтобы он поднял свои связи в центрально-американском теневом бизнесе.
-Не подумайте ничего плохого, - поспешил я успокоить снова напрягшегося Серхио. – Наш Главный Механик является папой двух чудесных молодых людей, которые как раз занимаются вопросами морского фрахта в интересующем нас регионе.
-У меня тоже есть пара знакомых там, - воодушевился было Корралес, но почти сразу сник. – Пожалуй, едва ли они могли прожить так долго. Ну да ладно, надеюсь, хотя бы мой опыт в лоции вам пригодится. Раз уж вас так тянет в Мексиканский залив, то предлагаю взять курс на восток, у тридцатого западного меридиана оседлаем Южное пассатное течение, и на его спине как раз в Карибское море зайдем. Только… Пираты.
-За них не волнуйтесь, нет больше такого явления в мире, - сказал Песя. – Они всех задолбали вконец, поэтому государства объединились и повыбили нахрен этих гопников.
-Хоть половины слов я не понял, - усмехнулся Лоцман, - но суть кажется уловил. А ведь среди них были весьма влиятельные капитаны, которые и на королевской службе подвизались. Что не меняло их сути. Хорошо, раз с этой стороны угрозы вы не видите, то можно попробовать. Тогда следующий вопрос, шторма вы тоже научились преодолевать или нахрен укрощать? Как раз сезон на подходе, можем в самое гнездо угодить.
-Воды бояться – на Сахаре куличики лепить, - выдал очередную собственную мудрость Андр.
Пока Игорь и Серхио увлеченно занялись прокладкой курса, Водолаз отвел меня в сторону, и заговорщически прошептал:
-Главное, чтобы испанец не сообразил, как из попадания в будущее корысть извлекать. Ну, там, курсы валюты, результаты спортивных состязаний, и прочие тотализаторы. И кстати, а где баба твоя?...
20470