Нууу... 18-ю тысячу в качестве предложения... снарядом вдогонку можно обозвать Тысячей "Хранителей лабиринтов".... а 19-ю логичнее всего поименовать тысячей "Дракона". Дело за командой от Кэпа....
Военных на выходе из пещеры было действительно много. Примерно полк. Организованные. Аккуратно расставленные большие казарменные палатки. Тщательно размеченные и чисто выметенные дорожки между полевыми квартирами личного состава. Вы понимаете? В пустыне! Тщательно выметенные! Как это у них получилось, я слабо себе представляю. Возможно, поверх песка были выложены плиты, создающие видимость вылизанных для шагистики путепроводов. Штабной шатер охраняется сменным караулом. Поодаль импровизированный парк техники. Джипы без крыш, очень напоминающие модели военных лет. Пара тентованных грузовиков. И...танк! Лёгкий, с пушкой малого калибра, но танк! Болтающихся без дела рядовых не видно, все передвижения целенаправленные, и переносов круглого и качения квадратного не наблюдается. Полевой выход крупного соединения.
В нашу сторону они действительно настороженных взглядов не бросали. Ну кому интересны заросли на склоне холма, мимо которых каждый день ходишь несколько раз? Всего лишь объект ландшафта. А мы и старались не тревожить побеги и лианы, чтобы не дразнить чужой глаз. Лежали и смотрели. Кирилл заметил всё. И, занимая замаскированный наблюдательный пункт, я словно видел поле будущей операции не в первый раз. Однако, грамотная рекогносцировка не прибавила уверенности. Что мы могли сделать с этим подразделением? Как прорваться через кордон? Дождаться ночи, и под покровом тьмы проскользнуть за пределы лагеря? Но между палатками протянуты провода с висящими через каждый метр лампами. Которые обязательно будут зажжены с наступлением сумерек. По углам мощные прожектора, прошивающие перекрёстными лучами всю территорию насквозь. Каракатицу им в гузку, нашли где лагерь разбить!
-Ни одного местного, - вставил своё слово левосторонний генерал. - Морды загорелые но не смуглые, видимо, чужая база.
-Это как-то может нам помочь? - спросил я.
-Хрен его знает, - цыкнул Водолаз. - Были бы индусы, сыграли бы сценку или станцевали бали-дэнс.
Мы с генералом вытаращили глаза и оба повернулись в сторону неожиданной фразы.
-Это танец живота, и бёдер, деревня... - ухмыльнулся Пёса. А потом пояснил сугубо профессиональными терминами. - Полуголые тётки с точками во лбах вертят задницами, топают босыми ногами и машут руками. Что вы, кино не смотрели, что ли?
-Ну, если куча наших мужиков обнажат свои пузы и зады, то у них точно шок случится, может и прокатить... Протанцуем мимо охраны легко! - поддержал я иронию друга, отчего он заговорщически прищурился.
-Я не буду! - генерал с трудом сдержал эмоции, чтобы не вскочить и не заорать. Принял всё за чистую монету.
-Жаль, вы были бы гвоздём программы, - вздохнул Андр, стараясь не заржать.
-Отставить!!! - Василий Никитович скрипнул зубами. - Нужен другой план!
-Товарищ генерал, это только предположение было, - успокоил я военного. - Никто раздеваться не собирается. Вы лучше скажите, по опыту, есть ли в этой обороне слабые места?
-Старого генерала с голым пузом... - по инерции пробормотал Гусев, отмаргиваясь от срамного видения. - Совсем страх потеряли... Не знаю пока. Были бы мои бойцы здесь, прошли бы как нож сквозь масло, даже без единого выстрела.
-Ну, если бы у бабушки был...нефритовый стержень... - протянул Пёса, - то...
-То что?! - насторожился генерал на очередную подколку в свой адрес.
-То она бы любому дедушке напихала. - Вздохнул Водолаз. - Хреновый выход нам Алёшенька сынок подогнал.
Согласившись с очевидным, мы уже собрались возвращаться в пещеру. Как вдруг...
Наверное, эта местность была попросту истыкана тоннелями, как если бы подземные черви, размером с электричку, затеялись играть в салочки, и устроили хаотичные перегонки в толще почвы. И если Алекс показал нам только один выход, то рептилии скорее всего знали их десятки. Правда, они были ниже этажом, а там наверное землица помягче была, копать легче. К чему я всё это?
Далеко от нашего наблюдательного пункта, прямо перед штабным шатром плиты плаца вздыбились резко, а затем разлетелись в стороны от песчаного столба, что выметнулся вверх из недр пустыни. Часовых, собравшихся для смены караула, раскидало по территории. Весь личный состав, разинув рты, замер и уставился на невиданный доселе катаклизм. Да и мы, признаться, оторопели. А потом из пыльных клубов посыпались наги. Те самые, что тиранили нашего Сэла. Причём это далеко не напоминало организованное вторжение. Рептилии падали довольно хаотично, словно грузовик, в кузове которого они путешествовали стоя, плотно набитые меж бортов, наехал на фугас, и весёлые конфетти рассыпались в воздухе.
Следом за порхающими двуногими ящерицами из-под земли вырвался огненный смерч, сопровождаемый реактивным рёвом. Как будто стартующую ракету по ошибке перевернули соплом кверху. К рёву и огню была прикреплена зубастая пасть, переходящая в морду, шею, и всё это потом составило разъярённого чёрного дракона. И если на рептилий вояки среагировали, срывая с плеч оружие, и щёлкая затворами, то при явлении на сцену Сэла, этой прима-балерины - переростка, вдруг забывшие уставы и приказы, и ставшие быстренько гражданскими лицами, они с криками начали разбегаться прочь. Из палаток выскакивало подкрепление, которое ещё было не в курсе подробностей праздника, взводило оружие, бросало его на землю, и дезертировало с поля так и не начавшегося боя.
Наги быстро оправлялись от шока, всё-таки они уже видели злые летающие огнемёты. И уже щёлкали затворами своих шокеров, явно не собираясь швырять их в песок. Как минимум десяток зарядов через мгновение должны были впиться в тушу Чёрного. Но в рядах бойцов полевого лагеря оказался то ли на всю голову милитарист, то ли на неё же наглухо отмороженный персонаж. Догадаетесь, кто в армиях всех стран мира самый отмороженный? Правильно, танкист. Он наверное что-то кричал за рычагами своей боевой коробушки, какой-нибудь Банзай или типа того. Я никогда не подозревал, что танки могут так стартовать с места. Очевидно подкреплённая бешеной энергией своего наездника, бронированная тележка на гусеничном ходу прыгнула с места метров на двадцать, как запущенная катапультой. И, вопреки законам физики, почти не касаясь траками земли, за пару секунд набрала дозвуковую скорость, врубившись в толпу рептилий, как дельфин в косяк селёдки. Тут уже ящерам повезло меньше, всё-таки железная морда танка это вам не пинок когтистой лапой дракона. А наги не терминаторы. В общем, если считать половинки зелёных за отдельные боевые единицы, то их стало примерно вдвое больше. Правда, эффективность и боеспособность упала до минимума. А танкист давил и давил на газ, перепахивая лагерь вместе с постройками. В какой-то момент он рванул в сторону и умчался в пустыню.
Пыль медленно оседала на осклизлые останки. И над всем этим рыбным фаршем возвышался озадаченный Сэл, крылом чешущий в затылке...
Ангел не ворочалась больше, но я заметила, что она уже не спит, и подумала, что надо бы найти предлог и выпроводить ребят – ясно, что она не хочет вставать при них, иначе уже бы сидела с нами. Но Егор ещё не закончил беседу.
– Спасибо вам, – сказал он, – мне в самом деле стало немного спокойнее, может быть, вы правы и... и я когда-нибудь смогу назвать его отцом... Но я хотел поговорить о другом.
– О чём же? – удивилась я.
– О народе нага.
– Я думаю, что с ними разберутся Ранджит и Борский, вряд ли нам следует даже встречаться с ними.
– А я полагаю, что лучше нам всё же держаться вместе, – вступил в разговор Миха, – ведь они наверняка захотят видеть Русина. И, следуя вашей логике, нам бы следовало поддержать его своим присутствием.
Егор кивнул и продолжил:
– Но и это тоже не совсем то, что я хочу вам сказать. Помните, я просил вас отдать мне артефакт, драконий палец?
– Помню, – насторожилась я.
– Так вот, потом вы спросили, куда надо доставить его, помните?
– Да всё я помню, Егор! Говори уже толком! – потребовала я.
– Я тогда не ответил вам. Честно говоря, мне это казалось не так уж важным, но за артефакт мне предлагали хорошую плату, а вы уже знаете, что я стеснён в средствах... Я же думал, что поиски отца потребуют...
– Понятно, Егор, короче!
– Так вот... Получить артефакт хотел Тарра. Он говорил, что люди не могут использовать подобные предметы, но есть кто-то или что-то, тут он не распространялся особенно... Так вот эти кто-то или что-то знают и умеют применять артефакты биоуровня. Это не я термин придумал, это Тарра так его назвал. Но он считает, что эти знатоки непременно применят палец во зло. И тут он опять же ничего больше не говорил.
– Откуда он знал, что артефакт у нас? – спросила я.
– Он спросил, нашли ли мы что-то в башне, когда... я вас им передал. Ну я и сказал...
– Понятно. Дальше что?
– Дальше я сказал, что у вас артефакта нет, вы же именно это утверждали. Но ведь он у вас.
– И? – хмурилась я.
– И вы ещё до всей этой катастрофы, ещё на корабле ведь всё время говорили, мол, расы там всякие, драконы, змеи, рептилии, вражда там всякая... Я просто подумал, что наг – это ведь "змея" на санскрите. А вдруг эти нага, что придут, и есть те самые кто-то, о которых говорил Тарра? И вдруг они ищут этот артефакт. чтобы использовать его для каких-то ритуалов?
– Егор, но ведь они не знают, что мы нашли артефакт, верно? – возразила я. – И, если им никто не скажет, это так и останется для них тайной. Так о чём беспокоиться?
– Может быть, всё же сказать Тарре, что он у вас? – спросил Семёнов.
– Но тебе ведь уже не нужны деньги, чтобы искать отца, правда? – усмехнулась я. – Так что пусть всё, что касается артефакта, останется между нами. Хорошо?
– Я бы не хотел, чтобы с вами что-то случилось.
– Егор, если информация о пальце станет кому-то известна, то это будет означать, что растрепали её либо ты, либо он, – я кивнула на притихшего Миху. – Так что забудьте про артефакт, и ничего не случится.
Семёнов кивнул, забрал Миху и, наконец, ушёл из нашего номера. Ангел тут же вскочила и помчалась в ванную. А я в очередной раз ощупала кроссовки. Ходить с посторонними предметами в обуви жутко неудобно, но куда ещё их спрятать? В номере – смешно, если палец будут искать, разумеется, его обшарят в первую очередь. С другой стороны, я собиралась отдать артефакт Капитану или Артёму, которых больше нет, или Сэлу, который канул без следа в неизвестном направлении. Так есть ли мне смысл держать палец у себя? Может быть, в самом деле отдать его Тарре?
Стоп! Тарра знает про артефакт, что он у нас! Ведь он Хранитель, а это значит, что, если бы пальцу грозила какая-то опасность, он бы сказал об этом прямо или нашёл способ предупредить нас. К тому же санскритский "наг" в самом деле означает "змея", но ведь змеи сопровождали наших драконов, то есть, они не могут быть врагами. Но все эти мысли действовали не очень утешающе, и я ждала Ангела, чтобы обсудить с ней ситуацию с Русиным и Егором, предстоящую встречу с представителями нага, сохранность артефакта и её, Ангела, состояние, потому что спрятавшаяся на время разговора с Семёновым догадка снова возникла и требовала подтверждения.
Я тоже обратила внимание на упомянутую Риком строку в приказе сэра Фрэнсиса Дрейка. Если идея заинтересует всех членов экипажа, то вот информация по названиям предыдущих тысячников:
12 - Экватор 13 - Звёздная ("Поздравляю Экипаж Флотилии "Летняя" с началом новой "Звездной" тысячи!" пост 13001 от сэра Фрэнсиса Дрейка) 14 - Вкусная 15 - без названия, но прохождении рубежа присутствовала одна ЛЕТА((( 16 - Северная 17 - Моррина ("прошу прошедшую тысячу постов посвятить нашему дорогому Оракулу, называть её "Моррина тысяча", пост 16994 от Ангела) 18 - без названия
Прошу обратить внимание на 13-й и 17-й тысячники - по ним видно, что нет чёткого определения, что именно отмечается - окончание тысячи или её начало, так что, если будем именовать рубежи, с этим не мешало бы определиться, мне кажется.
Кэп! Мне кажется что за всеми перипетиями Кругосветки я упустил один важный момент. А Оракул его сейчас мне напомнила... Приказ Адмирала ... №1 от 17.01.2005 года... пункт 5-й... "именовать каждую тысячу"... Кэп? У меня вопрос....Наша девятнадцатая тысяча... какое она носит имя? Мне стыдно... я что-то про...хм... пустил?
Спасибо Друзья! Спасибо мои родные Кругосветчики. Я не стесняюсь произносить слово "МОИ"... Ибо я так же Ваш... Иногда мне кажется, что со стартовых слов Соляриса и легкими руками Лета и Ангела была создана новая информационная реальность, безбрежная и бездонная как все океаны Вселенной. И я чрезвычайно рад, что могу посещать эту реальность и.... творить её новые ипостаси вместе с вами..... А иногда мне это не кажется.... иногда я твёрдо знаю, что так оно и есть на самом деле..... В каждом из Вас, друзья дремлет то, что называют "Искрой Творца". Поэтому я безумно рад каждому вашему "посту", и жадно... а иначе и не скажешь... я перечитываю ваши эссе...такие разные по темпераменту изложения и по базовым жизненным установкам...переходящие от острого и внимательного взгляда на вещи Ангела к неунывающему юмору Кэпа и Водолаза, а затем взмывающие в Астральные просторы по команде удивлённого и немного смущённого взгляда Оракула и подобно течениям рек впадающих в океан сплетающиеся в причудливую вязь приключений экипажа барка "Летучий"... Я зануда, друзья мои, и я это знаю... простите меня за многословие...
Искренне Ваш. Командир фрегата "Огненный". Капитан второго ранга Рик Т.Т.
Хочу присоединить свой голос к уже прозвучавшим поздравлениям. С Днём рождения, Рики Тики Тави, фрегаттен-капитан! И, поднимая свой бокал в честь именинника, хочу отметить, что это человек исключительных достоинств. Исторические документы, летописи и судовые журналы "Кругосветки" служат лучшим подтверждением моим словам. Едва появившись на "Летучем", он завевал сердца женской половины экипажа, и прекрасные дамы не уставали восхвалять его рыцарские качества и галантное обращение.
А разве кому-то из участников "Кругосветки" удалось совершить столь головокружительную карьеру, как это сделал Рик? Меньше, чем за год он прошёл путь от брандмайора до капитана фрегата! И, может быть не случайно именно 17-го числа (хоть и не января) был оглашён приказ сэра Фрэнсиса Дрейка о новом назначении нашего общего друга:
"Флотилия "Летняя"
Приказ № 1 от 17 марта 2005 года
В связи с тем, что в Красное море, где в настоящий момент находится "Летучий" вошел фрегат "Огненный", с сегодняшнего дня сопровождающий барк в кругосветном путешествии,
п р и к а з ы в а ю:
1. Считать соединение кораблей: барк "Летучий" и фрегат "Огненный" флотилией и отныне именовать ее "Летней" 2. Капитаном барка "Летучий" утвердить капитана первого ранга Тихого О.С. 3. Капитаном фрегата "Огненный" назначить брандмайора Тави Р.Т. 4. Капитанам кораблей составить штатное расписание и укомплектовать Экипажи. 5. Начиная от первой тысячи после десятитысячника именовать каждую тысячу постов и выдерживать тематику их прохождения. 6. Двенадцатую тысячу считать "ЗОЛОТОЙ" 7. Организовать учения по прохождению значимой высоты на уровне 11111 поста. Поручить пройти эту отметку капитан-лейтенанту НеZнаю.
Командование Летней флотилией оставляю за собой.
Командующий Флотилией "Летняя" Фрэнсис Drake"
И с каким знанием дела вчерашний брандмайор принял на себя командование, уже на следующий день издав свой первый приказ в новой должности:
"Приказ по фрегату "Огненный" №1 от 18.03.2005 года По местам стоять.. С якоря сниматься.. Господа экипаж... в связи с тем , что наш Фрегат исполняет роль брандвахты (сторожевого корабля..) при флагмане "Летучий": 1.Всем членам экипажа (роботам в том числе) проявлять особую бдительность. 2.Привести турбины в готовность №1 3.Провести расконсервацию фотонных двигателей и трансмиттеров 4. Искусственную гравитацию не включать до особого распоряжения..
Командир Фрегата "Огненный" Корветтен-капитан Рики Тики Тави"
И под его умелым командованием фрегат начал свой путь в составе флотилии, управляемый механизированной командой роботов, готовый в любую минуту прийти на помощь барку и его экипажу.
Вот таким коротким экскурсом в историю я хочу поздравить нашего коллегу и соратника с Днём рождения и пожелать ему всего самого наилучшего в жизни, в творчестве и во всех начинаниях!
И закончить я хочу словами создательницы "Кругосветки" - ЛЕТЫ. Рик, дорогой наш Рик, это поздравление прозвучало в тот день, когда ты первый раз отмечал свой День рождения здесь, на борту "Летучего":
"С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!
C Днем Рождения, Тавушка! Вот два крыла.. Что судьба в кругосветке с тобой нам дала.. И попутным ветрам благодарны вдвойне - Это счастье полета тебе, друг... и мне..
Это радости встреч после тягот разлук.. Это песня штормов, мой мангуст - брат и друг.. Поздравляю!!! И пусть вместе.. дружно... всегда На часы и на дни... на недели... года!!"
Мне снился Дракон. Или мне только казалось во сне, что это Дракон. Он был какого то совсем неопределённого цвета, какой то серо-буро-малиновый в крапинку Дракон. "Ты Дракон", - пыталась я спросить у него, но из моего рта не вылетало ни звука. А Дракон, который совершенно не был похож на привычного Дракона, всё кружил и кружил надо мной в моём сне, тревожно махал крыльями, и мне было совершенно ясно, что он пытается что-то мне сказать, о чём то предупредить или успокоить. Я пыталась смотреть ему в глаза, надеясь, что сумею всё понять по взгляду, но и глаза у него были какие то совершенно не драконьи, скорее они были похожи на глаза обиженного ребёнка, и по ним ничего не возможно было понять. "Ты Дракон или только притворяешься Драконом?"- и голосом, и взглядом пыталась я до него достучаться. Но голоса не было, а на взгляд он не отвечал. "Какой странный сон." - подумала я во сне о своём сне, - "Что бы он мог означать?" Ответ никак не приходил мне на ум, только сплошная тревога и непонимание. Чувство тревоги теперь стало постоянным и навязчивым, не только во сне, но и наяву. "Всё, - решила я, - пора просыпаться." Глаза я открывать не стала, потому что поняла, что в комнате, кроме Морры, находятся ещё несколько человек, и что они ведут неспокойную беседу между собой. Мне захотелось дослушать их разговор до конца, и совершенно не хотелось вскакивать прямо при них и нестись в туалет как угорелая, чтобы в очередной раз "попугать" унитаз. Мне и так уже казалось, что Моррка обо всём догадалась, и скрывать от неё больше не получится, всё таки она женщина, а женщина такие вещи распознаёт сразу. Чёрт побери, это и было сейчас основным поводом для моей тревоги, я судорожно высчитывала сроки, и понимала, что если в ближайшее время мне не удастся вернуться на Корабль и доплыть до какого-нибудь знакомого порта, то все сроки я могу и пропустить. Я твёрдо решила, что ...Впрочем, сейчас я совсем не хотела думать об этом, эти мысли вызывали приступы тошноты в самое неподходящее время. Если удастся удержать в себе проглоченный обед в ближайшие пол часа, то будет уже не так противно. "Что же всё таки может означать это драконоподобное существо в моём сне? - я постаралась заглушить приступ мыслями о сне...
Ангел с таким аппетитом набросилась на еду, что я только диву далась. Она ела так, словно голодала целую неделю. Я забеспокоилась – ночью её тошнило, у Борского на ней лица не было, а сейчас, порозовевшая и бодрая, она за обе щёки уписывала индийские яства. Однако я решила промолчать, чтобы она, с её теперешними перепадами настроения, не подумала чего плохого. Мы почти не разговаривали во время обеда, а потом Ангел сослалась на усталость, легла на кровать и почти сразу уснула.
На стене номера висела огромная карта Индии, я подошла к ней и нашла тот самый Нагаленд, откуда к нам ехали неведомые гости. На северо-западе он граничит с Ассамом, родиной скромной красавицы Катеньки, секретаршей нашего Борского. Получается, это она сообщила Китови о том, что Русин нашёлся. Она – нага... Да, в Ассаме живут представители народа нага, и ничего удивительного, что Катенька – одна из них. Но случайно ли она оказалась в конторе Борского или приставлена сюда, чтобы следить? Ведь Варлен не скрывал, что разыскивает Русина... Я действительно становлюсь параноиком, как говорит Ангел, мне везде мерещатся заговоры и подвохи. Артём смог бы успокоить меня, с ним я всегда чувствовала себя защищённой.
Я забралась с ногами в огромное мягкое кресло и стала смотреть в окошко на плывущие по небу прозрачные облачка. В дверь постучали. Я не стала отвечать, чтобы не разбудить Ангела, выглянула в коридор сама. За дверью переминался с ноги на ногу Миха.
– Что случилось? – встревожилась я. – А где Егор?
– Он сейчас придёт, он пошёл за сюрпризом для вас, – скороговоркой ответил он, – а мне сказал к вам идти и ждать тут. Ничего не случилось, – добавил он.
Я пропустила его в номер и снова забралась в кресло. Он сел на стул напротив меня и замолчал. Миха был смешным молодым парнишкой, лопоухим, с непослушными вихрами, на затылке волосы постоянно задирались забавным хохолком, который он поминутно пытался пригладить ладонью. Лицо покрывали бесчисленные конопушки, а нос наглядно иллюстрировал, что означает выражение "нос картошкой".
– Миха, а ты как в отряде Гусева оказался? – спросила я.
– А что? Вид у меня не военный? – добродушно улыбнулся он.
– Ну... есть немного, – смущённо кивнула я.
– Всё просто получилось, – охотно пояснил Миха. – Меня девушка из армии не дождалась. Я приехал, а она замуж за другого вышла, я на контракт и пошёл.
– Бывает, – вздохнула я, не зная, что сказать. – Бывает, что обещают одно, а потом поступают по-другому.
– Она не обещала, она же не знала, что я на ней жениться хочу.
– Как это?
– Ну я же ей не говорил, – простодушно улыбался парень, – она не знала, что я её люблю. Она красивая, а я... Ну вот посмотрите на меня, разве можно в меня влюбиться? Вот вы бы влюбились в такого? – он руками оттопырил и без того торчащие как локаторы уши.
– Миха, ты мне в сыновья годишься, – заметила я. – Я не могу судить непредвзято.
– А вы представьте, что вам столько же лет, сколько мне, или наоборот – мне сколько вам. Тогда смогли бы?
На моё счастье, в номер поскрёбся Егор и избавил меня от необходимости отвечать на вопрос Михи. Он покосился на мою спящую подругу, сел на стул рядом с Михой и вытащил из-за пазухи... банку солёных огурцов!
– Во, я тут лавочку неподалёку приметил, там всякое такое продаётся! – сообщил он. – Решил вам сюрприз устроить после индийских харчей.
– Ангел проснётся – откроем, ладно? – сказала я.
– Хорошо, – кивнул Егор. – Она какая-то странная стала в последнее время.
– Приболела, – коротко ответила я тоном, пресекающим дальнейшие расспросы.
Ангел странная. Её то тошнит, то она готова съесть слона. Она раздражается по любому поводу и едва сдерживается, чтобы не сорваться даже на мне. Она быстро устаёт. Она выглядит бледной и… Смутная догадка мелькнула в голове, но тут же исчезла, спугнутая голосом Егора.
– Ясно, – он кивнул, поняв моё нежелание обсуждать эту тему. – Я хотел поговорить.
– Об отце? – уточнила я.
– У меня нет отца, – отрезал Егор. – Этот человек мне чужой, и я не собираюсь...
– Егор, но ты же так хотел найти его, – возразила я.
По правде говоря, Русин произвёл на меня отталкивающее впечатление. Раздавленный страхом, способный на подлость и оговор, трусливый и жалкий, он вряд ли мог у кого-то вызвать симпатию. К тому же он оклеветал Игоря, а это в моих глазах было отягчающим обстоятельством. И всё же где-то в глубине душе мне было жаль его. Когда Ранджит уводил его, Русин выглядел, как побитая собака. Ник, ждавший его в приёмной, подошёл к нему с решительным видом, явно готовый встать на защиту своего "гуру". Русин, взяв его за плечи, проговорил:
– Ступай в Аджанту, Ник. Скажи настоятелю, что я возвращаю себе имя. Меня не ищи, если хочешь, останься в монастыре.
– Но учитель... – растерялся Ник, с которого тут же исчезла вся решительность и надменность.
– Прощай, Ник, – Русин, не оглядываясь, пошёл за Ранджитом и Таррой.
Ник поплёлся за ними.
Почему-то эта сцена заставила меня подумать, что в Русине всё же есть что-то хорошее. Просто его сломили обстоятельства. Понятно, что по-настоящему честных людей никакие обстоятельства не заставят поступать подло, но... Много ли их, таких правильных?
– Егор, а как же твоя мама? – спросила я. – Ты говорил, что она верит, что твой отец жив...
– Я скажу, что он умер, – ответил он.
– Так нельзя, Егор, – я покачала головой, – если она столько лет верила и ждала его, значит, она его любит.
– Он ей изменял! У него была любовница! – воскликнул он.
– Тише! – прошипела я. – Дай Ангелу отдохнуть! Твоя мама знала об этом, и всё равно ждала.
– Может, она и не знала, – пробурчал Егор.
– Да? – усомнилась я. – После того, как вы оказались без средств к существованию, да ещё и в долгах? Я на сто процентов уверена, что ей сообщили, куда делось состояние вашего отца, Егор. Так что ей было известно обо всём. И всё же она не посчитала нужным возненавидеть его. А это значит, что твой отец не всегда был таким, каким мы его увидели.
– А стал таким, – резко сказал Егор.
– Мы же не знаем, что ему пришлось пережить тут...
– Между прочим, он оклеветал вашего друга, – напомнил Егор, – или вы считаете, что Правдин это заслужил?
– Нет, не заслужил. Я хорошо знаю... Игоря... Он может быть злым, резким и циничным, но он... настоящий... Но даже он, чтобы помочь вашей матери, пошёл на неблаговидный поступок, пожертвовав судьбой собственного сына. так что же, теперь и Игоря надо обвинить, что он сдался под давлением обстоятельств?
Егор молчал, опустив голову. Миха делал вид, что не прислушивается к разговору.
– Русин был уверен, что Игорь забыл о своём обещании, – продолжила я, – ведь он не знал, что происходило на самом деле. К тому же, он столько лет провёл в тюрьме, а это не то место, где воспитываются лучшие черты характера. Ведь он был в заключении не месяц, не год... Егор, дай ему шанс.
– Я не могу, – тихо проговорил Егор, – не могу. Я так ждал этой встречи, я столько раз представлял себе своего отца...
– Мальчик, совсем мальчик, – вздохнула я, глядя на опущенную голову Егора, – ты создал себе идеальный образ, но идеальных людей не бывает... Ты должен дать ему шанс, Егор, понимаешь? Всегда нужно найти возможность дать шанс... И помочь. Просто попытайся.
– Вы в самом деле так думаете? – он испытующе заглянул мне в глаза. – В самом деле считаете, что в нём есть... что в нём осталось что-то от того человека, которого ждёт моя мама?
– Да, Егор, я в этом уверена, – кивнула я.
Не была я уверена, но сейчас мне казалось, что я поступаю правильно. Эта сцена с Ником не давала мне покоя, Русин был в тот момент совсем другим, и интонации его голоса звучали иначе. Словно на мгновение настоящая личность его, спрятанная глубоко под грузом перенесённых лишений и упрятанная под защитным панцирем, выглянула наружу. Ах, Тёма, как мне тебя не хватает... Ты бы точно знал, как нужно поступить...
– Я попробую... – сказал Егор.
Ангел беспокойно зашевелилась, и мы замолчали, стараясь не разбудить её.
Иногда бывает такое, что сознание возвращается в тело, как будто где-то перекинули контакты тумблера. Ты вроде и находился в этом месте всё время, но не принимал участия в происходящих событиях, хотя и помнишь о них. Но память вложена тебе извне, как если бы была записана на внешний носитель, который присоединили к подкорке напрямую, и теперь смотришь кино со своим участием. Но не от первого лица, а со стороны. В тебя транслируются мысли, ощущения, однако все они не прожиты тобой, не пропущены через нейросеть организма. Ты видишь крупно своё лицо на экране, и, зная его лучше, чем кто-либо, по мельчайшим мимическим реакциям определяешь, чем они вызваны. Примеряя в реальном режиме предложенные варианты переживаний, которые чуть ли не бегущей строкой субтитров мелькают по нижнему краю монитора сознания. Дубляж и перевод профессиональные, качественные, и влияют на нужные участки мозга, как и задумано режиссёром. Но ты понимаешь, что это лишь запись.
Был ли Алекс? Как мы оказались в другом помещении? Куда делась дыра в полу? Что с Сэлом? Вопросы замелькали по окончании трансляции, как после фильма в ускоренном режиме проматывают служебные титры, чтобы экономить дорогущее эфирное время. В воздухе витал дух радостного возбуждения. Ещё бы, ведь мы избежали смертельной опасности! Теперь от воинственных рептилий нас отделяла стена. Но озвученные проблемы до сих пор остались нерешёнными. Генерал Гусев был доволен, ведь его подразделение было почти без потерь выведено из окружения, как он и рассчитывал. Смирившись с потерей дракона, Василий Никитович осматривал каждого туриста, проверяя, готовы ли мы к дальнейшим действиям, к возможному дальнему переходу. Да и кто для него был Чёрный Сэл? Да, тот, ради кого затеяно было всё мероприятие. Хотя...
Истинных целей вояки мы до сих пор не знаем. Помогает он нам, или курирует? Держит на крючке драконов или управляет нагами? Управляет... Нагами... Ох, даже думать об этом не хочется. Ведь государевы люди, как правило, не ставят себе задачу под корень извести всё зло на подотчётной территории. Они его разумно регулируют, чтобы иметь нелегальный инструмент давления на кого-нибудь. И никогда не берут ничью сторону, умело поддерживая огонь конфликтов на холостом ходу. Так что, в любой момент может оказаться всё, что угодно, какой-нибудь неожиданный ход.
-Докладывай, Юнга, - разрешил я, холодея нутром, уж больно сверкали глаза у пацана.
-Выход есть, вон там! - Малец ткнул рукой за спину. - Только снаружи...
-Ну что, что? - поторопил я замявшегося докладчика.
-В общем, ведёт он в лагерь, а там много-много вооружённых людей.
-Босс, я гляну, шесть секунд, - Андр метнулся в темноту, а следом, выругавшись, поспешил Гусев. И правильно, рекогносцировка - дело специалистов.
-Эти люди, они сидят возле выхода и смотрят на него? - уточнил я у Юнги в максимально упрощённой форме.
-В смысле, выставлен ли на пути нашего следования стационарный сторожевой пост, с организованной караульной службой? - Блеснул рыжий армейской терминологией.
-Ну, что-то типа того, - я спрятал ухмылку.
-Никак нет! Выход замаскирован под естественный разлом скальной породы, и дополнительно укрыт плотными зарослями плюща. - Кирилл принял серьёзный вид, и продолжил доклад. - Судя по поведению контингента, никакой опасности от этого объекта они не ждут. Под наблюдением не находится.
Юнга продолжал описывать обстановку, а вернувшиеся из разведки Гусев и Пёса встали поодаль, и его не перебивали. Мало того, генерал одобрительно кивал головой по каждому пункту отчёта. Судя по их реакции, Кирилл не упустил ни одной мелочи. Как прилежный курсант военной академии, шпарил почти по учебнику. На паре моментов опытные разведчики даже переглянулись недоумённо, видимо ни один, ни второй, оба чего-то не заметили. А чему удивляться, у пацана глаз не замыленный, острый, для него это всё как игра, поэтому и подметил кое-какие детали. Правда, похоже, что на него не давил груз понимания смертельной опасности для него самого и друзей. И ещё он не делал выводов. Не прикидывал, как данной диспозицией воспользоваться, какие военные действия необходимо предпринять, исходя из конкретной ситуации.
-Молодец, солдат! - Гусев опередил меня в вынесении благодарности, и Кирилл это ухватил своим цепким взглядом.
-Я не солдат, я матрос, товарищ генерал! - произнёс он, вытянувшись в струнку. В его словах не было издёвки, но Василий Никитович подавился следующей фразой, и понимающе кивнул.
-Виноват, товарищ матрос, - сказал Гусев. - Капитан, какие кадры растут. Не прощёлкай.
-Не волнуйся, Василий Никитович, не прощёлкаю, - заверил я. - Итак, товарищи офицеры и матросы, какие у нас перспективы?...
Я устала. Я устала смотреть на все эти разборки, на трусливого папашку, на разочарованного сынка, на всезнайку адвоката и негодующего индуса...Даже подруга, рьяно выступающая за честь нашего погибшего товарища, вызывала у меня приступы раздражения. Мне хотелось со всем этим покончить побыстрее и оказаться в прохладном гостиничном номере, увалиться на кровать и проспать всё время до появления очередных героев этих разборок - мстящих нага. А то, что нам ещё предстоит стать участниками "очередной серии", сомнений не вызывало. Видимо, отдавшись своему чувству физической и моральной усталости, я на время отключилась от событий, происходящих в комнате, и вернулась в себя, когда Борский уже заканчивал свою речь.
- Короче, - заключил адвокат, - сейчас расходимся и встречаемся завтра здесь же, я всем сообщу, как только наши гости появятся, поэтому просьба не покидать своих гостиничных номеров до моего сообщения.
- Я ещё не успел заселиться в гостиницу, - прервал его Руси.
- А тебе и не надо, - спокойно заметил Ранджит, - ты отправляешься со мной, я тебя без присмотра всё равно не оставлю, слишком долго я тебя искал, чтобы дать тебе сбежать сейчас.
- Я и не думал сбегать, - запротестовал Руслан, но, встретившись глазами с индусом, не стал продолжать свою гневную тираду.
Егор и Миха вышли из кабинета молча, причём сын даже не оглянулся на отца. Могу себе представить что творилось в его душе. После стольких лет надежд и ожиданий, получить такое! Взрослый мальчик, всю жизнь считавший отца героем и борцом, увидел постаревшего, трясущегося от страха человека, не желающего признавать своих подлых ошибок.
- Мы в гостиницу, Ангел? - оторвала меня от грустных мыслей подруга.
- Если ты не против, - почти застонала я, - что-то у меня от всего этого сил никаких нет...да ещё и бессонная ночь...
- Да, да, я заметила, ты сама не своя, бледная, круги под глазами. Как ты себя чувствуешь?
- Нормально, просто усталость...
- Точно? - Морра не отставала, - А как твой желудок? Больше не бунтует?
- Всё ок, Моррулик, всё в порядке.
- Что то не похоже, ты просто сама не своя.
- Не беспокойся, подружка, все действительно нормально. Это просто жара, усталость и дурные сны.
- Не помню, чтобы на тебя усталость так раньше действовала, ты у жаркой плиты часами стояла, по Камбузу с тяжеленными кастрюлями носилась как угорелая, и всегда цветущий вид... Ты от меня что-то скрываешь? Ты заболела?!
- Моррик, солнце, ну перестань. Говорю же тебе, нет никакого повода для твоего беспокойства.
- А для твоего?
- Вот в этом я пока ещё не разобралась...Кстати, давай лучше поговорим о том, чему мы сейчас стали свидетелями.
За этим разговором мы быстро дошли до отеля, попрощались со всеми, и забурились в свой номер.
- Есть очень хочется, - прервала я говорившую Морру, - давай сюда закажем, хорошо? Сил нет ни в какие рестораны идти.
- Как скажешь, - Морра всегда со мной соглашается.
- Так что ты всё таки думаешь об этом папашке? - продолжала я, набирая номер по телефону, - Девушка, нам два обеда в номер, суп обязательно...да-да...салат, и зелёное кари, только не слишком острое, с курицей. Моррка, тебя устраивает такое меню?
- Десерт не забудь!
- Девушка, два десерта, нет, лучше европейские, шоколадный пудинг, отлично. Спасибо.
- Замечательно, - обрадовалась Морруля, - как я соскучилась по шоколаду!
- Ну всё, заказ принесут в течении 30 минут, а теперь о деле. Как он тебе?
- Ой, Ангел, он мне совсем не понравился.
- Было бы странно, если бы ты в него влюбилась. По моему он никому не понравился, даже родному сыну.
- Да, Егор был просто раздавлен. Я, конечно, не идеализировала его, как Семёнов, умом понимала, что он не слишком порядочный человек, раз смог такую подлость совершить, но думала, что с годами он осознал, искупил, очистился, а он совсем даже нет...как был трусом мелким, так им и остался.
- Не такой уж и мелкий, довольно крупный мужчина.
- С мелкой душой, - как всегда точно резюмировала подруга.
- Что есть, то есть...Как ты думаешь, решится он на откровенное признание перед лицом нага?
- Ранджит его заставит, если он сам заартачится.
- Точно, этот с него просто так не слезет, спуску ему не даст.
- Какое счастье, что он безоговорочно принял нашу сторону, поверил нам.
- Трудно было не поверить, когда Борский предоставил такие достоверные документы. Вор уж кто поработал на славу, так это наш толстячок.
- Точно, адвокат просто умница, честь ему и хвала. Что бы мы без него делали?
- И не говори, подарок судьбы...один из многочисленных подарков судьбы...нам на них везёт...Сколько прекрасных людей мы повстречали на своём пути.
- А сколько потеряли? - разговор поворачивал в опасное русло.
Но в этот самый момент в дверь постучали, и на этот раз к счастью это был наш заказанный обед. Есть хотелось просто ужасно. моего аппетита хватило бы на двоих.
– Это всё полный бред! – заявил Русин. – Что вы мелете?
– Я никогда не говорю подобных вещей, если у меня на руках нет подтверждений, – сказал Варлен. – Вам показать документы? Нет? В таком случае позвольте продолжить. Игорь на тот момент оказался в неприятной ситуации – некая личность пыталась шантажировать его компрометирующими фотографиями, сделанными в момент перестрелки. Думаю, вы знаете, о каких снимках и о какой личности идёт речь. Игорю предлагалось пойти на сделку – либо он становится адвокатом одного из преступных кланов, либо фото будут переданы Армии нага. Он выставил шантажиста, предварительно украсив его физиономию парой ссадин. Связь с подобными элементами для него была сейчас совершенно лишней, потому что он потерял любимую женщину, от которой у Игоря был внебрачный ребёнок. Игорь хотел оформить отцовство официально и забрать мальчика из детского дома. Но тут ваша жена в отчаянии позвонила ему и рассказала о своём бедственном положении – люди, требующие от неё денег, перешли к угрозам и дали несчастной женщине понять, что, если она не найдёт нужной суммы, то потеряет сына. Не мне вам рассказывать о том, что решить проблему вашей семьи законным путём было невозможно. Игорь однако же попытался хотя бы отсрочить срок выплаты и тогда узнал, что его шантажист – из той же организации, что терроризировала вашу семью. И тогда он пошёл на сделку. Игорь согласился работать с бандой с условием, что ваша семья будет освобождена от долга, а снимкам не будет дан ход. Условия были приняты, поскольку профессионализм Игоря не вызывал сомнений. Вот так ваша семья вырвалась из лап ваших коллег, Игорь запятнал свою репутацию, а его сынишка остался в детдоме. А теперь скажите мне, заслужил ли Игорь того, что вы с ним сделали?
– Это всё ложь, – упрямо заявил Русин.
– У меня есть документы, – Борский развёл пухлые ладошки, – подтверждающие каждое моё слово.
– Это правда, – медленно проговорил Егор, – я помню. Когда мне принесли те фотки, где якобы пушка у юриста, я рассказал матери. Но она сказала, что мы живы только благодаря ему, адвокату. Но так и не объяснила почему. Теперь понятно.
Русин резко повернулся к Егору.
– Что ты сказал?
– Ничего! – отрезал Семёнов. – Мысли вслух.
– Егор? Он назвал тебя Егором? – спросил Русин. – Ты... ты Жорик?
– Я Егор, Егор Семёнов, – ответ прозвучал хлёстко, как удар. – А Жорика два амбала поймали возле школы, приставили нож к горлу и сказали: "Передай мамаше – не принесёт бабки, будет хуже", – он рванул ворот, и мы увидели над его ключицей длинный тонкий шрам.
Русин вжался в стул, затравленно глядя на Егора. Тарра подошёл к Семёнову, ободряюще положил ладонь ему на плечо. Ангел, едва успевающая переводить русскую речь в английскую для Ранджита, сжимала мою руку, я в ответ сжимала её ладонь. Миха молчал, сидя в углу и явно чувствовал себя лишним. Борский крутил над брюшком большими пальцами сцепленных рук и внимательно наблюдал за ними. Ранджит подошёл к Русину.
– Ты прав, Руси, я не в праве отдать тебя на суд кшатриев за убийство, – сказал он, – но кодекс кшатриев требует восстановления справедливости. Китови должен знать правду. Друг этих людей невиновен, и это необходимо сообщить народу нага. Честное имя важно и после смерти. Ты достаточно наказан, и я гарантирую тебе, что месть Китови не коснётся ни тебя, ни твоих близких. При условии, что ты сам снимешь свою клевету с этого человека.
– Так нага и подчинятся тебе, – пробормотал раздавленный Русин, – ты недооцениваешь их жажду мести. Кшатрии им не указ.
– Руси, ты недавно упрекнул европейцев в их непонимании жизни дервиша, – грустно улыбнулся Ранджит. – А теперь ты сам, проживший в моей стране столько времени, показываешь своё невежество, недооценивая живущих здесь людей. Решение сенапренатара Ранджита, кшатрия отряда Марути и слуги Индры, будет принято в любом уголке Индии. Никто не напомнит тебе об искупленной вине... И ещё... оставив своё имя в монастыре, ты был вправе взять себе любое другое. Но в моей власти забрать его у тебя. Ты не достоин носить имя Никхилеша, оно слишком чисто для такого человека... Я иначе представлял себе нашу встречу, – горько добавил он, – в тюрьме я знал совсем другого человека.
– Хорошо, – Русин опустил голову, – я встречусь с Китови.
Ранджит кивнул и отошёл к окну. Борский взял телефонную трубку.
– От Варанаси до Димапура в Нагаленде даже самолётом почти сутки добираться, – сказал он, – может быть, сегодня отдохнём, а завтра в дорогу? – он посмотрел на Ранджита.
– Вам не нужно никуда ехать, – в кабинет неслышно вошла Катенька, – Китови и командующий Армии нага утром будут здесь.
– Чёрт подери, – прошептал Русин, обхватив голову руками, – она нага...
Егор медленно поднялся, не сводя глаз с Русина. В кабинете воцарилась тишина. И в этой тишине Никхилеш внятно проговорил:
– Не смейте говорить о моей семье и не смейте строить свои нелепые предположения.
Русин снова повернулся к Борскому. Егор уселся на место, не проронив ни слова. Тарра встал за спиной Ранджита, а Ангел сжала мою руку. Адвокат молчал, откинувшись на спинку кресла и сцепив пальцы на круглом животе.
– Зачем вы меня искали? – спросил Русин. – Зачем я вам понадобился? Вы хотели, чтобы я рассказал о том выстреле? Я рассказал. Всё?
– Нет, не всё! – воскликнула Ангел. – Вы оклеветали человека и должны исправить это!
– Этому человеку уже всё равно, – усмехнулся Русин, – а я хочу прожить остаток своей жизни спокойно, не рискуя быть зарезанным среди ночи. Эти одержимые местью сейчас успокоились, так зачем ворошить осиное гнездо?
– А чем вы сам отличаетесь от этих одержимых местью людей, как вы их назвали? – спросила я. – Ведь вы возвели напраслину на Игоря тоже из мести. Ведь когда вы это сделали, он был... жив. И вас не обеспокоило то, что у него тоже могла быть семья.
– Он мне не помог, хоть и обещал, чёрт вас всех подери!!! – Русин вскочил на ноги. – Я провёл чёртову уйму лет в тюрьме, а он палец о палец не ударил, чтобы вытащить меня! Я просто отплатил ему той же монетой! Вы тут собрались, друзья-товарищи Игорёшины, а какое право у вас есть меня осуждать?
– А вас никто не собирается осуждать, – пожал плечами Борский, – мы просто хотели услышать от вас правду, мы её услышали. Ваши слова я записал на диктофон, – он выложил на стол небольшой приборчик. – Запись, подкреплённая документами, которые вы сейчас имели возможность изучить, будет неопровержимым доказательством, снимающим вину с Игоря. И я намерен встретиться с Китови, отцом убитого, чтобы оправдать моего друга.
– Погодите-погодите! – Русин упёрся ладонями в стол, наклоняясь к адвокату. – Вы хотите сказать, что вы расскажете этим людям о том, что я убийца?
– Я намерен рассказать ему правду о случайном выстреле.
– Да чёрта с два они вам поверят! А я уже ответил за это! Я уже отсидел свой срок! Ранджит, ведь даже перед судом кшатриев я чист, ты сам подтвердил! Но народу нага этого будет мало, им нужна кровь! Вы знаете правду, вам недостаточно?
– Недостаточно, – Борский не спеша убрал в ящик диктофон и документы, – недостаточно, потому что я хочу, чтобы имя Игоря Правдина было очищено от вашей клеветы. Вы считаете, что воздали ему по заслугам? Что ж, я поведаю вам одну историю. Вам, я думаю, известно, что Игорь был ранен в тот день.
– Царапина! – презрительно фыркнул Русин.
– Верно, то была лишь царапина, но, полученная в этом климате и не обработанная вовремя, она привела к тому, что Игорь оказался на больничной койке. После недели в реанимации, едва сумев подняться на ноги, он связался со мной, зная, что я работаю здесь, в Индии. Он рассказал мне обо всём, что произошло и попросил сделать всё возможное, чтобы выручить вас. Но вы, вместо того чтобы спокойно сидеть в тюрьме, начали создавать проблемы. Вы вынуждали полицию постоянно переводить вас из одного города в другой, так что я постоянно терял след, и уже был уверен, что кто-то из племени нага мешает мне. Игорь тем временем встретился с вашей супругой, сообщил, что вы живы и что попали в переделку по недоразумению. Снова выехать в Индию Игорю не удалось по ряду причин, поверьте мне как юристу, очень уважительных. Поэтому я здесь пытался выпутать вас из ваших собственных сетей, а Игорь давал нужную мне информацию. Спустя некоторое время выяснилось, что... – Борский осёкся, задумчиво посмотрел на Семёнова и спросил: – Егор, может быть, вам лучше не слышать? Не хотите подождать в приёмной? – но тот отрицательно мотнул головой, тогда адвокат вздохнул и продолжил: – Спустя некоторое время выяснилось, что вы вели двойную жизнь, что у вас есть любовница, на которую вы перевели львиную долю своего состояния. Я понимаю, вы рассчитывали на то, что удачной сделкой, заключённой в Индии, вы закроете брешь, но после скандала сделка была расторгнута. Без руководства бизнес пошёл под откос, так что ваша жена с маленьким ребёнком на руках оказалась поставлена на счётчик. Вам не надо объяснять, что это значит?
– Вы слышали? – оживился Кирилл. – Слышали? Давайте скорее!
Мы активнее заработали руками. Через некоторое время звук повторился, потом ещё и ещё, с каждым разом он становился всё более явственным, словно приближался к нам. Казалось, стена взрывается изнутри – глухие удары становились всё чаще и сильнее. Но вдруг стена снова стала твёрдой и блестящей, мерцание в глубине прекратилось. Мы хлопали по ней вразнобой, и в этот момент некоторые из нас, в том числе я, оказались пойманными в каменную ловушку. Кирилл, Джами, Тимур отскочили от камня. Гусев и Макс увязли обеими руками, у Капитана, Игоря, Андра и меня по одной руке остались свободными, но что толку?
– От тебя вечно одни проблемы! – воскликнул Игорь.
Я едва успел отклониться от сильного удара. Капитан удержал руку Игоря от второй попытки.
– Хватит! – рявкнул он. – Нашёл время!
В стене раздался мощный удар, и по ней побежали трещины, как на разбитом стекле. Наконец очередной удар разнёс камень вдребезги, и мы, освободившись, отпрыгнули в сторону.
В открывшемся перед нами проходе с огромной кувалдой в руках стоял...
– Алекс!!! – заорал Андр. – Жив, курилка! – он бросился к нему.
– Против лома нет приёма! – Макс уважительно взвесил в руке кувалду.
– Ты как здесь оказался? – Андр тормошил смущённого Хранителя за плечи.
– У нас тут обманка, – Алекс кивнул на амазонитовую стену за огненной пропастью, – пришёл сигнал, что рядом с ней кто-то есть. Я узнал, что это вы и пришёл. Прежде, чем пошлют других... Вам надо уходить отсюда, не стоит встречаться со Стражами – они не жалуют тех, кто добирается до обманок, обычно это не случайные люди.
– Сюда скоро придут рептилоиды, – сказал я.
– Вы успели и с ними пересечься? – усмехнулся Алекс. – Что ж, тем более надо спешить, пусть охрана думает, что сюда вторглись рептилоиды. Стражи смогут разобраться с ними. Помогите мне, надо закрыть проход.
Так или иначе, Сэл оказался прав – выход на самом деле оказался в камне. Мы не заставили себя уговаривать и присоединились к Алексу. Следуя его указаниям, мы быстро сложили куски стены на том месте, где они были прежде. Алекс соединял их между собой подобием монтажной пены из баллончика, вытащенного из кармана. Через четверть часа между нами и страшной пещерой была восстановлена преграда, которая выглядела вполне естественно.
– Камень душ – одно из самых удачных изобретений рептилоидов, – сказал Алекс, – с довольно мощной защитой. Его очень трудно разрушить, хорошо, что вы стучали по нему. Благодаря этому я понял, где он особенно уязвим и разбивал именно там. Разрушение с двух сторон – единственный способ уничтожить камень... Владыка давно хотел получить его образец, – тихо добавил он. – Если я принесу ему хоть крошку, с меня снимут наказание.
– Так что вам мешает? – спросил Капитан. – Мелких кусков осталось много, – он поддал носком ботинка небольшой обломок.
– Я... не уверен, – Алекс опустил голову.
– Вы не уверены, что он будет использован во благо Ордена? – предположил я.
– Я не уверен, что он будет использован во благо людей, – тихо ответил Хранитель.
– Вы сможете принять верное решение, Алекс, – сказал я.
Хранитель не взял обломка. Поторопив нас, он пошёл вперёд, пока не вывел нас в небольшой подземный зал. Здесь устроили короткий привал, запасливый Алекс притащил сюда запас провизии, так что мы устроили маленький пир. Он изредка взглядывал на меня, но не заговаривал, я же был не в настроении общаться с ним сейчас, хотя был искренне рад встрече. Слова Игоря о том, что меня считают самоубийцей, выбили меня из колеи, и я чувствовал себя раздавленным и лишним, так что держался чуть в стороне от всех.
– Здесь вы можете отдохнуть, – проговорил Хранитель, сидящий рядом с Капитаном, – и продолжить свой путь.
– Вы не поможете нам? – спросил Капитан.
– С удовольствием, но чем? Куда вы направляетесь на этот раз?
Капитан как мог кратко рассказал ему о нашем путешествии.
– Я бы рад помочь, – Алекс грустно покачал головой, выслушав нашу историю, – но Орден занимается только теми сооружениями и артефактами, которые могут быть использованы кем-то против людей или людьми против самих себя. Но вы ищете врата, построенные драконами, а драконы никогда не станут вредить человечеству, человечество же не способно применить то, что создано руками драконов. Так что... Помочь вам сможет только ваш знакомый Сэл, если ему удастся вырваться из лап своих врагов. Либо его друзья, ведь вы говорите, что Чёрный – не единственный... А теперь простите меня, но мне пора. Ведь я покинул свой пост без разрешения, уж очень мне не хотелось допускать вашей встречи со Стражами. Я должен поскорее вернуться, пока это не открылось.
– А если заметят? – встревожился Кирилл. – Если заметят, что вас нет, вас накажут?
– Ну... Для смертного приговора этой вины недостаточно, – улыбнулся Алекс, – а так я всё равно вечный Хранитель Врат, стоящий на своём посту в одиночестве. Ну что ещё могут мне сделать? Прощайте, – он пожал всем руки и подошёл ко мне, – прощайте, Артём.
– Не зарекайтесь, Алекс, – улыбнулся я, пожимая протянутую мне руку, – возможно, мы ещё не раз встретимся. Так что – до свидания!
– До свидания!
Хранитель нажал на неприметный выступ в стене и исчез в образовавшемся коридоре. Проход тут же закрылся, и подскочивший Кирилл тщетно по сантиметру ощупал всю стену.
– И куда нам идти? – уныло спросил он, возвращаясь на место.
– Выбора у нас нет, – Капитан ободряюще похлопал мальчика по плечу, – здесь всего два коридора, из одного мы пришли, во второй пойдём, – но смотрел Капитан в стену, где скрылся Алекс, словно ожидая, что тот вернётся.
– А там, глядишь, и Сэл догонит, – задумчиво добавил Андр.
– Я хочу помочь, – сказала она, – очень хочу, но меня не учили помогать мёртвым.
– У нас мало времени, – сказал я мысленно, – попроси ребят... попроси мёртвых, – на всякий случай уточнил для неё, – и ты сама, и Андр. Вы сможете вместе. Дядя Игорь знает, что делать.
Джами подскочила к Игорю, потянула его в мою сторону. Но тот почему-то вырвал руку и хмуро помотал головой. Что произошло тут, пока меня не было? Джами топнула ногой и сердито воскликнула:
– Вы не можете так думать! Это неправда!
Время шло, и я ничего не мог поделать, пока проклятая призрачность хоть немного не пройдёт. Рептилоид сказал – два часа, с тех пор минут двадцать пролетело наверняка, пусть на полчаса их задержит Сэл, вряд ли он продержится больше против шокеров. Но если мы не сможем уйти до того, как вся эта свора чудовищ поднимется сюда, мы не продержимся и пяти минут. Один шокер парализует огромного дракона, закованного в прочную чешую, что сможем противопоставить им мы? От таких разрядов не спасутся ни живые, ни мёртвые, от первых останутся кучки пепла, от вторых – воздух, и сможем ли мы снова стать призраками – вилами по воде писано. Я уже слышал, как растворялись души, подобные нам – просто исчезали в никуда. И мне совершенно не хотелось повторить их судьбу. А приближаться в таком состоянии к камню – просто самоубийство.
– Они думают, ты сам прыгнул, что ты хотел умереть, и не хотят помочь, – Джами расплакалась, подойдя ко мне. – Я сама сделаю, скажи, что надо...
– Ты не справишься, маленькая...
Но они всё же подошли, Игорь, Макс, Кирилл и Андр. Хмурые и молчаливые, с мрачными лицами, но подошли и сжали надо мной руки впятером. Я закрыл глаза, когда с их ладоней потекли живительные капли света. Когда-то давно мы уже проводили такой ритуал над Малышом. Он тогда совсем ослаб, наивный ребёнок, и мы возвращали его – Игорь, Макс, я и Морра... Именно тогда её кровь смешалась с моей, и это сделало нас некоторым образом зависящими друг от друга.
– Зачем ты это сделал? – сердито спросил Игорь.
Я открыл глаза. Они уже стояли надо мной, разжав руки, и смотрели на меня с презрительным упрёком. Я осмотрел себя – можно считать, что плотность вернулась, так что можно было действовать.
– Зачем ты это сделал? – ещё более сердито переспросил Игорь.
– Что сделал? – я поднялся на ноги, Джами тут же вцепилась в мою руку.
– Зачем ты прыгнул? Испугался? Решил всё закончить по-быстрому?
– С ума сошёл? – возмутился я. – Куда прыгнул? Я оступился! Оступился и упал!
– Мы видели! – вспыхнул Игорь. – Не ожидал от тебя! – он хотел уйти.
– Слушай, ты! – разозлился я, рванул его за плечо, разворачивая к себе. – Я не знаю, что вы видели и как моё падение выглядело со стороны! Я могу сказать только то, что я оступился и упал. Экспериментировать со смертью у меня нет ни малейшего желания. Но если вам приятнее считать меня самоубийцей – на здоровье, оправдываться не собираюсь! На это нет ни времени, ни желания!
Гнев – плохой советчик, я всегда это знал, и теперь постарался не идти у него на поводу. Поэтому я оставил Игоря и остальных и подошёл к Капитану и Гусеву.
– Капитан, генерал, – я сделал вид, что не замечаю их осуждающих взглядов. – Внизу около трёх десятков рептилоидов, они намерены подняться сюда через два часа, хотя, наверное, теперь уже через полтора. Они уверены, что за это время камень поглотит нас и в первую очередь – Кирилла. Рептилоиды считают, что в мальчике скрыта нужная им информация. Необходимо найти выход до того, как они будут здесь.
– Нас восемь человек и у нас есть рекуррит, – возразил Гусев, – мы сможем отправить их обратно.
– Разумеется, меня вы теперь в расчёт не берёте, – не сдержался я. – В таком случае вас восемь человек, среди которых двое детей. Но даже если вас будет пятьдесят восемь, вы не сможете противостоять одному рептилоиду. Я видел их оружие – одного разряда хватает, чтобы вырубить дракона. У каждого из них есть шокер и щит, который даёт разряд едва ли меньший. На какое-то время их задержит Сэл. Дракон смог освободиться и приказал нам уходить из подземелья.
– Может быть, он указал и путь? – спросил Капитан.
– Он сказал – выход в камне, – я посмотрел на мерцающую стену. – Но не успел объяснить, как открыть его.
– Надо похлопать по нему, он станет мягким, – вставила Джами, которая, так и не отпускала моей руки.
– Попробуем, – пожал плечами Гусев, направляясь к стене.
– Надо всем вместе, – сказала Джами. – Всем, тогда мы будем сильнее него. Ведь на одного камень может рассердиться и поймать...
Капитан знаком подозвал остальных и коротко объяснил ситуацию. Все вместе мы медленно подошли к притягивающей нас стене, по мере приближения она мерцала всё ярче, почти парализуя волю. Оказавшись рядом с камнем, мы едва не забыли, для чего подошли к нему. Мерцание манило вглубь, хотелось прижаться к этой серой светящейся громаде всем телом и слиться с ней, стать ею...
– Надо хлопать! Хлопать ладошками! – слова девочки заставили нас вздрогнуть и вернуться к действительности.
Она подала нам пример, зашлёпав руками по стене, мы присоединились к ней. Камень в самом деле размягчался, становился податливым, как пластилин, но и более вязким, липким. Ладони прилипали к нему и с каждым разом отрывать их было всё труднее.
– Кажется, мы делаем что-то не то, – заметил Макс. – Мы можем заниматься этим сутки напролёт, но вряд ли камень позволит нам пройти. Ты уверен, что правильно понял дракона? – он не отрывал взгляд от стены, но я понял, что вопрос относится ко мне.
– Дракон сказал – выход в камне, – огрызнулся я.
И тут из глубины стены донёсся тихий отрывистый звук.
– Ваши сведения ошибочны, – заявил посетитель. – Мне незачем было становиться бродягой, ибо после освобождения мне была предложена хорошая работа.
Борский начал задавать вопросы, и его собеседник бойко отвечал на каждый – когда и за что он был арестован, в каких тюрьмах ему пришлось побывать, когда освободился. Пространные ответы не давали повода усомниться в его честности, и Егор уже готов был броситься к нему, когда Ранджит рывком поднялся со своего места и вплотную подошёл к визитёру.
– Довольно! – жёстко приказал он. – Я хотел видеть Никхилеша.
– Никхилеш – это я, – усмехнулся мужчина.
– Я хотел видеть Никхилеша, – раздельно повторил Ранджит. – Не заставляйте меня...
– Применять силу? – фыркнул Русин. – Вы не станете этого делать при дамах!
– Не стану, – кивнул сикх, – потому что вы и без этого сейчас ответите на мой вопрос. Иначе мне придётся сообщить о похищении вами человека. Суд кшатриев недолог.
Русин слегка побледнел и отступил на шаг. Ранджит снова приблизился к нему.
– Хватит, Ранджит, – в кабинет Борского вошёл новый посетитель. – Ник, ты можешь быть свободен.
Первый посетитель тут же ретировался, а мы уставились на вновь прибывшего. Он походил на дервиша ещё меньше, чем удалившийся Ник, правда, одет был гораздо скромнее и выглядел не таким надменным. Он сложил ладони в индийском приветствии, и мы дружно ответили ему тем же.
– Здравствуй, Руси, – проговорил Ранджит.
– Это больше не моё имя, – улыбнулся пришедший, – вот уже несколько лет меня зовут Никхилеш, и я прошу называть меня именно так. Я не ожидал, что ты станешь кшатрием, Ранджорик.
– Я кшатрий по рождению, – ответил Ранджит. – Но моя жизнь сейчас не представляет интереса для присутствующих.
– Я готов ответить на ваши вопросы, – Никхилеш осмотрел нас всех спокойным взглядом. – Ник считает меня своим гуру, хотя мне это и не нравится. Но с ним я чувствую себя в безопасности, особенно, когда звучат подобные звоночки из прошлого. Итак, зачем я вам понадобился?
Борский пригласил Никхилеша сесть и заметил:
– Так вы всё же не дервиш?
– Почему же? – возразил Никхилеш. – Я дервиш, просто это не означает, что я должен бродить по дорогам в рубище и питаться высохшей коркой хлеба. Это заблуждение европейцев. У меня нет ничего своего, как и надлежит дервишу, я соблюдаю все традиции и чту свой образ жизни. Настоятель монастыря, который направил меня на этот путь, посчитал меня достойным, и я не вижу необходимости вдаваться в пространные объяснения по этому поводу.
– Почему вы не вернулись домой после освобождения? – тихо спросил Егор.
– Мне было некуда возвращаться, – ответил Никхилеш, – я потерял всё и решил начать новую жизнь.
– Но у вас разве не было семьи? – ещё тише спросил Егор.
– Семья? А что я мог дать семье через столько лет? К тому же, я не хотел подвергать семью опасности, которой могу подвергнуться сам.
– Вы имеете в виду месть народа нага? – спросил Борский.
– Именно, – кивнул Никхилеш, – пребывая в заключении, я был в относительной безопасности. С помощью одного знакомого я предпринял кое-какие действия, чтобы мои преследователи оставили меня в покое, и не намерен теперь возникать на их горизонте.
– То есть вы переложили свою вину на другого человека, чтобы вместо вас преследовали его? – спросила Ангел.
– Не совсем так, – он повернулся к ней. – Я лишь отдал ему должное.
– Послушайте, мы все здесь знаем вашу историю, – вспылила я, – знаем, когда и за что вы угодили в тюрьму, с кем вы были в тот злополучный день, и что было потом. Так давайте говорить начистоту без всех этих недосказанностей!
– Что это вы так горячитесь? – усмехнулся Никхилеш. – Тот человек был зачинщиком, трагедия произошла по его вине.
– Так значит, это правда? – воскликнул Егор. – Всё-таки адвокат стрелял!
– Разумеется, – кивнул Никхилеш.
– У меня есть другие сведения, – Борский разложил на столе собранные им материалы по делу Русина. – Стреляли именно вы.
Никхилеш придвинул стул и склонился над бумагами. Пока он изучал документы, в кабинете висело гробовое молчание. Наконец Никхилеш откинулся на спинку стула.
– Ладно! – нервно проговорил он. – Стрелял я, но никого убивать я не хотел, так уж получилось. Пуля – дура, и её дурость мне дорого обошлась. Человек, которого я считал своим другом, обещал сделать всё, чтобы выручить меня, но его обещания остались обещаниями. Мне только чудом удавалось избежать гибели от рук мстительных родственников убитого, что я только не делал, чтобы меня не держали слишком долго в одной и той же камере, в одной и той же тюрьме. Естественно, когда появился шанс представить дело так, что пушка была в руках того самого друга, что меня предал, я им воспользовался. Это всё, что вы хотели знать?
– Вы должны рассказать об этом! – возмутилась я. – Ведь Игорь невиновен!!!
– О, так вы знакомы с ним? – усмехнулся Никхилеш. – Но с какой стати я теперь, спустя столько лет, буду делать такие заявления? Хватит того, что я рассказал это вам. К чему мне теперь открывать эту правду? После освобождения я навёл справки – Игорь давно в могиле, и ему ничего не грозит. А мне совершенно не хочется, чтобы народ нага снова начал преследовать меня со своими обычаями кровной мести. Суд кшатриев мне не страшен – свою вину я искупил годами тюрьмы, – он взглянул на Ранджита. – Ведь так?
– Так, – кивнул он. – Суд кшатриев тебе не страшен, а суд совести для тебе неведом.
Никхилеш усмехнулся.
– Что ты знаешь обо мне, Ранджорик? – спросил он. – Ты мальчишкой провёл со мной полгода, да, я многому от тебя научился и многому научил тебя, но что ты знаешь обо мне? Суд совести? Не мне говорить тебе о суде нага, ты сам знаешь – если они не могут отомстить врагу, они мстят его близким. Я обезопасил не только себя, я обезопасил свою семью. Моему сыну сейчас должно быть столько, сколько тебе. И если бы я не сделал того, что сделал, Жорик мог бы лежать в могиле. Вот и вся совесть.
– Может, и лежит, – глухо выдавил Егор. – Насколько я понимаю, вы даже и не интересовались судьбой своей семьи.
– Я бы почувствовал... – Никхилеш быстро повернулся к нему. – Я научился кое-чему у монахов. Я бы знал... Не смейте…
Он замолчал, натолкнувшись на впившийся в него взгляд Егора.
Подосланный непонятно кем дервиш, раскрытие инкогнито Ранджита, попытки выяснить местонахождение Русина, жуткий сон с призрачным Артёмом и измученным Сэлом, душная ночь и неутихающая ни на миг боль потери дополнились беспокойством за Ангела. Что с ней происходит? Съесть что-то несвежее в жаркой Индии немудрено, но сегодня мы почти ничего не ели, а то, что ели, ели вместе, и её состояние вряд ли было простым несварением желудка. Здесь, в этой стране контрастов, такие симптомы могли говорить о чём-то более серьёзном. Я старательно отогнала мысли о разных тифах, холерах и прочих мерзостях и укутала Ангела одеялом. Она вернулась из ванной побледневшая, с испариной на лбу и ознобом. Предложенный стакан воды подруга выпила жадно, стуча о стекло зубами, как в лихорадке, потом бессильно откинулась на подушку.
– Давай ещё поспим, Моррка, – сказала она, давая понять, что не расположена к разговорам.
– Ты спи, я не буду, – я вернулась на свою кровать.
– Попробуй, может, увидишь продолжение сна, – вяло усмехнулась она.
Я свернулась на кровати поверх одеяла, незаметно для себя задремала и проснулась уже тогда, когда солнце заглянуло в окно. Ангел спала спокойно, похоже, кошмары сжалились над нами и дали возможность хоть немного отдохнуть. Я скоренько ополоснулась, смывая остатки сна. Пока я была в ванной, проснулась и Ангел.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила я.
– Всё хорошо, не переживай, – отмахнулась она.
– Ангел, не пытайся меня обмануть, – попросила я, – я же вижу, что что-то не так.
– Моррка, – медленно проговорила она, – не спрашивай меня, пожалуйста, сейчас. Я тебя очень прошу... Я скажу тебе потом, ладно? Ты не волнуйся, всё нормально.
Я слегка обиделась на неё, но спорить не стала. Всё равно теперь всё не так, всё сломалось и уже никогда не будет прежним. Наш ночной разговор о том, что наши друзья могли выжить при том взрыве, сейчас, при свете дня, казался лишь наивной сказкой для детей. В памяти отчётливо жили мощный подземный толчок, бездонная трещина и едкий дым с языками пламени. Сердце отказывалось верить, но разум... Он всегда беспощаден. Пока я хмуро барабанила пальцами по оконному стеклу, предаваясь мрачным размышлениям, Ангел тоже сходила в душ и привела себя в порядок. Сейчас по её виду трудно было сказать, что ночью ей нездоровилось, но выражение глаз было растерянным и задумчивым. Ну что ж, раз у неё теперь есть секреты, пусть... Теперь всё это уже не имеет значения. Когда мы вернёмся на "Летучий"... если вернёмся на "Летучий"... мы всё равно никуда не отправимся. Мы просто разойдёмся по каютам и... Ох, как же мы скажем обо всём этом ему, "Летучему"?.. К счастью, в дверь постучал Егор, приглашая нас к завтраку, так что я не успела упасть в эти тягостные мысли слишком глубоко.
– Борский просил нас прийти к нему в контору к полудню, когда туда явится Ранджит, – сказал он.
– До полудня ещё далеко, – заметила Ангел. – Успеем десять раз. И вообще, зачем нам идти туда такую рань, если Никхилеш должен явиться только к трём?
Мы спустились в ресторан отеля и расселись в прохладном уголке за столом, уже сервированном к завтраку. Трапеза прошла в задумчивом молчании, которое Семёнов нарушил уже под самый конец.
– Как вы думаете, отец в самом деле не сможет ослушаться Ранджита? – спросил он, не глядя на нас.
– Ещё не известно, твой ли он отец, Егор, – осторожно возразила Ангел.
– Если Ранджит действительно тот, кем нам представил его вчера Борский, – пожала плечами я, – то можно надеяться, что он придёт. Но нельзя забывать, что он не индиец, и для него все эти чины сикха могут не иметь значения.
За пятнадцать минут до полудня мы уже сидели в конторе Борского. Едва стрелка стенных часов подошла к двенадцати, в кабинете возник Ранджит с неизменным Таррой. По просьбе хозяина Катенька привезла столик с напитками, мы с Ангелом взяли по стакану воды. Разговор не клеился – все были взволнованы неизвестностью перед будущей встречей. Я украдкой изучала Ранджита, который предстал перед нами в совершенно новом свете. До сих пор он казался авантюристом, бродягой, ищущим способ подзаработать немного денег, на деле же он оказался высокопоставленным лицом, занимающим не малую должность в важной организации, пусть даже не в официальной. На его лице была надета маска холодного спокойствия, но тонкие ноздри подрагивали – похоже, и он был не уверен в том, что Руси подчинится его воле.
Ровно в три часа дня дверь конторы открылась и на пороге появился тот, кого мы томительно ожидали в течение трёх часов. Не знаю, как остальные, но я рисовала в своём воображении кого угодно – монаха, дервиша, измождённого тюрьмой арестанта. Судя по лицам всей нашей компании, они на какое-то мгновение также оказались поражены видом вошедшего человека. Даже Ранджит на миг снял свою маску, выдав удивление едва заметным прищуром чёрных пристальных глаз.
В контору вошёл щеголевато одетый мужчина с рыжеватыми зачёсанными назад волосами, гладко выбритый, в сверкающих ботинках и отутюженном костюме с иголочки. Тонкие губы кривились в насмешливой ухмылке, холодные голубые глаза смотрели на нас с пренебрежительным выражением.
– Итак, вы хотели меня видеть? – спросил он. – Чем же моя скромная персона так заинтересовала столь почтенное собрание? Сенапренатара Ранджит, кшатрий отряда Марути и слуга Индры, – слова были произнесены с подчёркнутой вежливостью, – склоняю голову. Вы многого добились с тех пор, как мы расстались. Господин адвокат, милые дамы, – он чопорно поклонился, – чем обязан?
– Не могли бы назвать ваше имя? – спросил Борский после долгой паузы, во время которой он пристально изучал лицо визитёра.
– Когда-то меня звали Русланом Егоровичем Русиным, теперь моё имя – Никхилеш, – ответил тот.
Борский опустил глаза к столу, где у него лежала фотография Русина. Ранджит молчал, скрестив на груди руки и слегка опустив голову. Егор стиснул подлокотники кресла, в котором сидел и не сводил взгляд с лица этого странного человека, не решаясь подойти к нему.
– Я располагаю сведениями, что нужный нам человек – дервиш, – строго проговорил Борский.
Сон всё таки добрался до нас с Моррой уже перед самым рассветом. Я начала замечать, что у подруги заплетается язык, и она не договаривает фраз до конца, а затем увидела как слипаются её глаза, Моррка уснула прямо на полуслове. Глядя на неё я поняла, что тоже засыпаю, и не стала этому сопротивляться. Кошмары ворвались в мой сон незамедлительно! Наши погибшие под землёй друзья снились мне как живые, они о чём то спорили, и Андр был в явном конфликте с Генералом, это было видно по их злым и упрямым лицам. Во сне я видела и Капитана, и отчаявшегося Тимура с дочкой на руках, Призраки отдельной кучкой копошились над уснувшим Малышом...СТОП! Даже во сне я поняла, что среди них кого то не хватает! Где Артём? Его не было в моём сне. Ни его, ни Сэла в этом сне не было. Я открыла глаза и поняла, что спала совсем не долго, утро всё ещё не наступило. На соседней кровати металась Морра, ей тоже снились кошмары, даже капельки пота выступили у неё на лбу. Поглядев на подругу, я решила, что её лучше разбудить, избавить от ужасов и страданий хотя бы во сне. И ещё мне хотелось поделиться с ней своим сном, ведь он явно был о чём то...
- Морр, Моррусик, - потрясла я подругу за плечо, - проснись, хватит метаться!
Морра выходила из сна медленно, она смотрела на меня ничего непонимающими глазами, и в них всё ещё оставался ужас от увиденного во сне.
- Ангел?! Ты чего? Ты зачем меня разбудила?
- Моррик, ты так стонала, что я подумала, что тебе лучше будет наяву, а не во сне.
- Стонала?
- И металась...
- Ой, Ангел, я была там с ним...с Тёмкой...а ты взяла и всё испортила, - в глазах Морры появились слёзы.
- Ну не знаю, подружка. По твоему поведению, я бы не сказала, что ты видела счастливый сон.
- Нет, совсем не счастливый, ужасный, но в нём был Артём, и это было прекрасно...ужасно...кошмар!
- А вот это уже похоже на правду, - согласилась я, - Так что же такого кошмарного было в твоём сне?
- Я видела Тёмку и Сэла. Они боролись с какими то жуткими тварями, а вокруг них был сплошной огонь, море огня...Но самое ужасное было то, что он опять стал призраком...
- Моррочка, милая моя, все они теперь стали...
- Нет, нет, Ангел, ты не поняла, он во сне стал Призраком, как был раньше, бестелесным и прозрачным.
- Так как же ты его тогда видела?
- Не знаю, сама не знаю. Я просто как то понимала, что вот он здесь, спасает Села...
- Спасает? Дракон в опасности?
- Да, его захватили эти жуткие рептилии!
- Какие рептилии?
- Ужасные, страшные, мерзкие. Они чуть не обнаружили Тёмку! И они пытаются добраться до Кирюшки!
- Господи боже мой, какие страшные сны мы с тобой видим, какие кошмарные видения. Видимо,не скоро мы с тобой успокоимся.
- Ты тоже видела что-то? Да? - Морра понимала меня как никто другой.
- Я тоже видела ребят, - не было никакого смысла отпираться, - Как будто они всё ещё в подземелье. Они спорили и ругались, особенно Пёска с Васей, а Капитан их усмирял...кажется... И Тимура видела, и Джами...И Призраков...
- Ты видела Тёмку?
- Вот в том то и дело, что ни его, ни Дракона не было в моём сне. Не то, что бы я их не заметила, их просто там не было... Понимаешь?
- Нет, не очень...
- И я ничего не понимаю. В то время, как в твоём сне были как раз эти двое, в моём сне были все остальные, кроме них. И что это может означать?
- Понятия не имею. А ты что думаешь, Ангельчик?
- Даже и не знаю что и подумать. Хотя одна странная мысль приходит мне на ум, но я бы не хотела с тобой ею делиться.
- Почему?
- Боюсь давать тебе даже призрачную надежду, подружечка моя.
- Значит и ты об этом подумала?
- О чём?
- О том, что кто-то из них мог и выжить!
- Именно! И то, что я видела всех наших в подземелье, а ты своих в совершенно другом месте, говорит скорее всего в пользу этих двоих...
- Ты считаешь, что Артём и Сэл живы?!
- Ну вот, этого я и боялась. Ничего я не считаю, просто сделала такое предположение. В конце концов сны - это только сны, и они не обязательно должны быть вещими.
- Ангел, милая, не увиливай, ты думаешь, что возможно они остались в живых?
- Моррик, я просто тоже этого ужасно хочу! Очень хочу, чтобы хоть кто-то из них, чтобы не все, чтобы хоть один!
Спазм сжал мне горло, и я не могла больше говорить. Постепенно спазм перешёл в тошноту, я быстро соскочила с постели, и едва успела добежать до туалета.
- Что с тобой? - вслед мне закричала подруга.
- Ничего страшного, - ответила я уже выходя из ванной, - Видимо съела что-то несвежее.
С Новым годом, дорогие мои соратники и попутчики!!! Прошедший был тяжёлым, полным испытаний и проверок на прочность. Слава Создателю, что мы его пережили, хоть и с некоторыми неизбежными моральными потерями. Были и радости, куда без них.
Но стоять на месте вредно, как для человека, так и для корабля. Друзья мои! Мы не спустили паруса, и форштевень Летучего по-прежнему устремлён вперёд, в будущее. Надеюсь, мы не обрастём ракушками и водорослями, не сядем на мель, и не окажемся в сухом доке на длительной профилактики.
Я всё думала, как поздравить "Кругосветку" и кругосветчиков с Новым годом, и решила, что лучше всего это может сделать сама "Кругосветка". Так что пусть поздравлением станут слова уважаемого капитана сэра Фрэнсиса Дрейка, произнесённые им 15 лет назад.
4653 Фрэнсис Drake (12/31/2003 2:15:40 AM)
С Новым Годом, Господа Экипаж! С Новым для Кругосветки Годом! С Новыми маршрутами, с Новыми Приключениями! Позади у нас полмира. Позади радости и трудности, шторма и штили, удачи и неудачи! Что впереди? Дорога! Пусть она будет интересной! А радости и трудности переживем, шторма и штили осилим, удачи и неудачи изведаем! Спасибо всем! Счастливого Нового Года! Дамам - мое особое!
18846
18824