Может, и грешен, но это пока ни при чем, если пасется приплод на широком лугу, мается ангел за левым и правым плечом, цвета его я, увы, различить не могу.
И пущай себе идет, дорожкой катится, Из-за ней нас ненавидит все село, Да чего там, что она, что бабка с матерью, Они все живут, лишь бы нам назло, Да у ней, небось и ружье с собой, А в кармане у нее гвоздь какой, А в корзинку то, небось, ножик спрятала, Тут кто хошь пойдет без провожатого. И нос в лапше, И губа в борще, И вообще...
В заколдованных болотах Там кикиморы живут, Защекочут до икоты И на дно уволокут. Будь ты пеший, будь ты конный - заграбастают, А уж лешие - так по лесу и шастают . Страшно, аж жуть !
Дело теперь за немногим - Нужно натуры живой,- Глядь - симпатичные ноги С гордой идут головой. Он подбегает к Венере: "Знаешь ли ты, говорят - Данте к своей Алигьери Запросто шастает в ад!
Только зря: не спасет тебя крепкий замок, Ты не уснешь спокойно в своем доме,- А потому, что я вышел сегодня на скок, А Колька Демин - на углу на стреме.
Был Король, как король, всемогущ. И если другу Станет худо и вообще не повезет, Он протянет ему свою царственную руку, Свою верную руку, - и спасет. (Булат Окуджава)
Но вспять безумцев не поворотить, Они уже согласны заплатить. Любой ценой - и жизнью бы рискнули, Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить Волшебную невидимую нить, Которую меж ними протянули...
Выйдут на берег в лаптях, засучив рукава, Грозно сверкнут опаленные временем лица. Полно, мой мальчик, взгляни, как прекрасна Москва! Солнце надето на велосипедные спицы,/b> (Зоя Ященко)
Пусть лесною веенерою пихта лапой по нервам бьет, Не на выставках - на небе наблюдать колера. И чтоб таежные запахи, а не комнаты затхлые, И не пыль в кабаках, рукав прожигать у костра.
Чем громче музыка атаки, тем слаще мед огней домашних. И это было только так в моих скитаниях вчерашних: тем слаще мед огней домашних, чем громче музыка атак (Окуджава)
1428
1413