Не стреляй в воробьев, не стреляй в голубей, Не стреляй просто так из рогатки своей. Эй, малыш, не стреляй и не хвастай другим, Что без промаха бьёшь по мишеням живым.
Принцесса Была прекрасная, Погода Была ужасная. Днем, Во втором часу, Заблудилась Принцесса в лесу. Смотрит - полянка Прекрасная, На полянке землянка Ужасная.
Костры горят далекие, Луна в реке купается, А парень с милой девушкой На лавочке прощается. Глаза у парня ясные, Как угольки горящие, Быть может не прекрасные, Но в общем подходящие.
Сидит птица бледная с глазами окаянными; Что же, спой мне, птица - может, я попляшу... Спой мне, птица, сладко ли душе без тела? Легко ли быть птицей - да так, чтоб не петь? Запрягай мне, Господи, коней беспредела; Я хотел пешком, да видно, мне не успеть... А чем мне их кормить, если кони не сыты? Как их напоить? - ведь они не пьют воды. Шелковые гривы надушены, завиты; Острые копыта, алые следы.
Вдруг подошел ко мне шикарный иностранец И говорит: "Май френд, поедем в Амстердам, Там жизнь блатная, там почти что нету пьяниц, Но дела хватит и бандитам и ворам". "Сымай пиджак, - он говорил, - сымай колесы, В них не пускают в чудный город Амстердам. Я на тебя надену фирмы Levi,s клеши И дипломат французский вместо торбы дамМ.
Выключай свой макинтош И садись за барабан Почему-то ты не пьян? Где-то тут таится ложь Надевай-ка джинсы клеш Наливай скорей стакан Что-то ты еще не пьян? Тут таится где-то ложь.
Канаю раз с кирюхой я на дельце, о боже ж мой! Увидел я на улице дебош. А ну-ка, по-одесски всыплем мы им перца - ша! Жора, подержи мой макинтош! Ударом сбит и хрюкаю я в луже, о боже ж мой! На папу и на маму не похож. А Жоре подтянули галстук туже - ша! И шлепнули вдобавок макинтош.
Взлет, падение и снова Взлет, паденье - и опять Мне судьба велит сурово Все сначала начинать. Меж Москвой и Ленинградом Я гляжу спокойным взглядом Вслед несущимся полям. Все события и люди, Все, что было, все, что будет, Поделилось пополам.
В этом мире случайностей нет, Каждый шаг оставляет след, И чуда нет, и крайне редки совпаденья. И не изменится времени ход. Hо часто паденьем становится взлет, И видел я, как становится взлетом паденье.
Ты мой свет, но я тебе не верю. В храме нераскаянной души Заперты окованные двери, Только ангел мечeтся в тиши. Слишком много до неба ступеней, И когда я к богу шел как мог, Ты считала все мои падения, Сберегая стройность белых ног.
Как прожить светилу посреди планет, если правит миром отражённый свет, если тот, кто жить не может, пожирает непохожих? На седьмой ступени в небесах слепых - одинокий гений посреди толпы. Он горит, не гаснет, разгоняя тьму. Помоги ему.
Вьет вымпела попутный ветерок. Назло врагам живем мы не старея. И если в ясный солнечный денек В последний раз запляшем мы на реях, Мы вас во сне ухватим за бока, Мы к вам придем недобрыми вестями, И никогда мы не умрем, пока 2 Качаются светила над снастями!
Словно звон похорон мой печален призыв, Пролетит над волнами зыбей И примчит к берегам мой прощальный привет Только щепы разломаных рей, Только щепы разломаных рей...
Под илом сгнили сказочные струги, И Могикан последних замели. Мои контрабандистские фелюги Сухие ребра сушат на мели. Висят кинжалы добрые в углу Так плотно в ножнах, что не втиснусь между, Мой плот папирусный - последнюю надежду - Волна в щепы разбила о скалу/I>
Барыня-речка, сударыня-речка, Нынче дорог каждый час. Просыпайтесь речка, сударыня-речка, Не пойдут дела без вас. Барыня-речка, сударыня-речка, Дали над землей чисты, Просыпайтесь, речка, сударыня-речка, Вам пора таскать плоты.
22828
22827