Мы затопим в доме печь, в доме печь, Мы гитару позовем со стены. Все, что было, мы не будем беречь, Ведь за нами все мосты сожжены. Все мосты, все перекрестки дорог, Все прошептанные клятвы в ночи. Каждый предал все, что мог, все, что мог, Мы немножечко о том помолчим.
И могилам, заросшим бурьяном. И ухоженным монументам, И другим от времён документам. И счастливым часам, и моментам, И поступкам за просто так. Ведь не зря же мы сослепу маемся И надеемся на калачи. И не гнёмся, да и не ломаемся, Ванькой-встанькою поднимаемся. Во вселенную, да с печи...
Простите, предыдущее коряво получилось). Опыта не хватило.
Аллё? Я девочка-скандал, девочка-воздyх. Моё Kenzo сандал - наш с тобою birthday. По мне девочке-звезде исскучали сестpы: Много выше, но все такие же звезды
Я женюсь, я женюсь, я женюсь Луи сказал, Но сбежались тут соседи короли. Ой какой же был скандал, ну какой же был скандал, Но впрочем песня не о нем, а о любви.
И в жару, и в любой холод Где-то здесь Купидон ходит С колчаном, полным стрел, ходит Мальчик Купидон. Хорошо знает он дело, У него острые стрелы, И летят, и летят стрелы В нас со всех сторон.
Фильм Гайдая, тогда, наверное, Зацепин и Добронравов. Ну, а поёт, конечно, Даль
На другой стороне земли, зимой Как в июле, у нас в России, цветут луга И казалось бы, взять, уехать, да бог с тобой Затоскуешь, запьёшь и за год сойдёшь с ума
А на Цейлоне-острове, или на Майорке Русскому с татарином, никогда не жить Родина, есть родина, лапти да махорка Так скроила матушка и не перешить
Солнце дрожит в воде, Вечер уходит вдаль. Вот уж который день Я прихожу сюда. Слышать, как ты поешь, Видеть, как ты плывешь. Парус крылом взмахнет, Сердце на миг замрет.
Как налили красного вина. Нам зачем-то было ясно - не до сна. На тебе была вина И на мне была явная вина. Оказалось - дело не в вине. Не из мести, не из милости и не Из ревности к судьбе Ты пришла ко мне, Ну а я к тебе...
Мгновенно слово. Короток век. Где ж умещается человек? Как, и когда, и в какой глуши распускаются розы его души? Как умудряется он успеть свое промолчать и свое пропеть, по планете просеменить, гнев на милость переменить?