В Багдаде все спокойно, В Багдаде все спокойно, И спят седые воины на золотых коврах, В Багдаде все спокойно, В Багдаде все спокойно, И только недоволен судьбою падишах
Я вспомнил угрюмые волны, летящие мимо и прочь! Я вспомнил угрюмые молы, я вспомнил угрюмую ночь. Я вспомнил угрюмую птицу, взлетевшую жертву стеречь. Я вспомнил угрюмые лица, я вспомнил угрюмую речь. Я вспомнил угрюмые думы, забытые мною уже... И стало угрюмо, угрюмо и как-то спокойно душе!
С боевыми глазами, с перекошенным ртом Вырывались из тьмы, не заботясь о том, Что нарушили мерные струи Чужого веселья. Вдохновленные Солнцем, окрыленные Ветром Раздирали бока, раны сыпали пеплом, Проклинали угрюмые годы Тупого безделья.
Здесь женщины ищут, но находят лишь старость, Здесь мерилом работы считают усталость, Здесь нет негодяев в кабинетах из кожи, Здесь первые на последних похожи И не меньше последних устали быть может Быть скованными одной цепью связаными одной целью Нау
Наша кровь уходит в песок, позабудь ее, и она Прорастет тугою лозой. Я хотела остаться с тобой, Я уже успела посметь. Пахнет снегом, прозрачная боль - То ли даль, то ли высь, то ли смерть... Пусть укроет цепи следов моих иней
Но на лицах великих морщины другие, И в других-то местах и в других сторонах. Они бросили камни, мы видим - круги их Разошлись по воде - жить на все времена.
Мои волосы - лесные цветы и трава, Глаза - два ручья, Мое тело - песок, и земля - голова, Так кто же я? О, мне бы в зной медоносной пчелой Над полем звенеть, Через камни струиться водой ледяной, Господин мой Смерть.
Вернись, лесной олень, по моему хотенью, Умчи меня, олень, в свою страну оленью, Где сосны рвутся в небо, где быль живет и небыль, Умчи меня туда, лесной олень!
То - не пустые угрозы, то - железный устав! И эхо площадей троекратным "Ура!" Перекроет голоса, оставив дом догорать. Война, война гуляет одна. Ночами напролет она гуляет одна. Пустыми переулками гуляет одна.
Я сердце оставил в Фанских горах. Теперь бессердечный хожу по равнинам. И в тихих беседах, и в шумных пирах Я молча мечтаю о синих вершинах. Когда мы уедем, уйдем улетим, Когда оседлаем мы наши машины, Какими здесь станут пустыми пути...
Кто захочет в беде оставаться один? Кто захочет уйти, зову сердца не внемля? Hо спускаемся мы с покоренных вершин, Что же делать, и боги спускались на землю.
Звенит январская вьюга и ливни хлещут упруго, И звезды мчатся по кругу и шумят города. Не видят люди друг друга, проходят мимо друг друга. Теряют люди друг друга, А потом не найдут никогда.
14203