А вот студия другая, передача дорогая По количеству в ней выплаканных слез. Слезы меряют на литры. Обязательно пролиты Они будут. Да, мой друг, что за вопрос.
Приходит день, приходит час, Приходит миг, приходит срок - И рвется связь. Кипит гранит, пылает лёд, И лёгкий пух сбивает с ног Что за напасть? И зацветает трын-трава, И соловьем поет сова И даже тоненькую нить Не в состояньи разрубить Стальной клинок!
Кто сказал борьба напрасна, зло сильней добра? Кто сказал спасайся, вот нора? Путь тяжел, но цель прекрасна, как огонь костра Человек, настал твой час, пора
Встань, страх преодолей, Встань, в полный рост, Встань, на земле своей И достань рукой до звезд
Музыка разносится моя. Приноси кассетник если есть, Мы альбом запишем прямо здесь. То ли сутки играю то ли пару часов. То ли шляпа пустая, то ли нету очков. То ли жадные люди то ль тугие на слух. То ли пива не будет то ли что-то из двух. То ли то ли холод то жара. То ли то ли то линять пора.
Мы вышли из дома, Когда во всех окнах Погасли огни, Один за одним, Мы видели, как уезжает Последний трамвай. Ездят такси, Но нам нечем платить, И нам незачем ехать, Мы гуляем одни, На нашем кассетнике Кончилась пленка, смотай.
Ты сам решил пойти на риск, Никто не крикнул: "Берегись!", И ты покрасил свой шлем в черный цвет. Как зверь мотор в ночи ревет Пустырь, разьезд и поворот. Ты мстил за грусть не любви прошлых. Запел асфальт, ты слышал дальний звук. Запел асфальт, как сердца стук. Запел асфальт, ты был его герой. Запел асфальт пел за спиной.
Ах, светлые дали, мы вряд ли видали, И в "Почте" не дали, песню допеть до конца,- Слишком уж горды в ней все аккорды И, видно, скорбный был цвет лица у певца.
Все пути ведут на небо, А чердак ведёт на крышу. Почему-то здесь особенно чиста К Господу дорога... Мне бы Сквозь года сейчас услышать Три аккорда не настроенных гитар... К Господу дорога... Мне бы Сквозь года сейчас услышать Три аккорда не настроенных гитар...
Был развенчан кумир, и за этим кумиром другие, А простые ребята в небестную высь поднялись. Наши дети растут, возвращается все на круги и Чердаки на земле, я надеюсь, не перевелись.
Я кланяюсь низко познания морю безбрежному, Разумный свой век, многоопытный век свой любя. А все-таки жаль, что кумиры нам снятся по-прежнему, И мы иногда все холопами числим себя. А все-таки жаль, что кумиры нам снятся по-прежнему, И мы иногда все холопами числим себя.
Меня с пеленок научили, Что я советский человек, И не должно быть или-или. И так навек, и так навек. Я был шутом, я был холопом У пролезающих наверх, Смирился и ушами хлопал... И так навек, и так навек.
Но, мученик науки гоним и обездолен, Всегда в глазах толпы он - алхимик-шарлатан,- И из любимой школы в два счета был уволен, Верней, в три шеи выгнан непонятый титан.
Титан лабораторию держал И там творил и мыслил, и дерзал.
Да я бы мог конечно, отпустить Тебя, но это не поможет, Чужому горю ведь простить Меня мой дом уже не сможет. Расстаться можно и любя, Боль рассосется понемногу, Но только обманув себя Мы обмануть не сможем Бога.
Скажи, откуда ты взялась... Нарушив мой земной покой, Ты от какой отбилась стаи, И что мне делать с тобой такой, Не знаю.
Я ломал стекло как шоколад в руке, Я резал эти пальцы за то, что они Не могут прикоснуться к тебе. Я смотрел в эти лица и не мог им простить Того, что у них нет тебя и они могут жить.
17478
17469