И тихо в мире, только временами Травиночка в прицеле задрожит, Кусочек леса редкого за нами, А дальше - поле, Родина лежит. И солнце жарит - чтоб оно пропало! - Но нет уже судьбы у нас другой, И я шепчу: "Постой, Виталий Палыч, Постой, подпустим ближе, дорогой".
Пyсть летит за вами, кто может, Коли тяжесть дyше не мешает, Коли боль и сомненье не гложyт И домашние не возражают. Летайте самолетами и самими по себе - Но помните, что снайперы на небесах засели И греют пальцами кyрки, и держат на прицеле Всех, кто летает по небy, в противовес толпе.
Громких гимнов, видит Бог, я не пел окопной каше. От разлук не зарекаюсь и фортуну не кляну... Но на мягкое плечо, на вечернее, на ваше, Если вы не возражаете, я голову склоню.
Разбежались трещинки по стеклу, словно скользские дорожки. Как же я соскучился по теплу, мне б того тепла немножко. Мне б чуть-чуть тепла, но зима легла - несговорчива и бела. Я на краешке стола у замерзшего стекла.
Лучшие ребята из ребят Раньше всех уходят. Это странно. Что ж, не будем плакать непрестанно, - Мертвые нам это не простят. Мы видали в жизни их не раз И святых, и грешных, и усталых, Будем же их помнить неустанно, Как они бы помнили про нас!
Ничего, ничего, ничего, сабля, пуля, штыки - все равно. А ты любимая, ты дождись меня, и я приду. Я приду, и тебе обойму, если я не погибну в бою, В тот тяжелый час за рабочий класс, за всю страну.
Сигаретный дым плывет над свечой, Вспыхнет ставня на ветру, на ветру, Ах, как я тебя люблю горячо, Годы это не сотрут, не сотрут. Мы оставшихся друзей соберем, Мы набьем картошкой старый рюкзак. Люди спросят, что за шум, что за гром, Мы ответим - просто так, просто так.
18728
18720
18711