Ты знаешь, чем рубцы дороже грима? Да нет, определяют не рубли... Я про рубцы в душе... Они незримо Ложатся маской на черты твои.
Ты знаешь, зеркала - они смеются, Когда глядят, как ты стремишься скрыть Свою печаль, и подставляют блюдца С кремами, пудрами, тенями.
Полюбить За эту фальш-броню тебя не в силах, Но и не скажут, просто промолчат, Что нет дороже глаз, таких красивых, Пусть даже в них чуть-чуть притухший взгляд.
Ты их не спрячешь, не укроешь тенью, Не разрисуешь тушью, и они Останутся единственными теми, В которых истина со дна души сквозит.
Всё наносное - мишура! Она же - тленна! Она меняется, не знача ничего! И только лишь глаза имеют цену, Когда глядишь задумчиво в окно...
Заповедные кличи, Словно неба кусочек Среди копоти, дыма, Где не виден рассвет, Раздаются по-птичьи, Вместе с запахом почек Остаются незримо - Запоздалый привет.
В чем же таинство звуков, Из какой колыбели Пробудились, поднялись, Показались на свет? Лишь тихонечко руку Протянули, сумели, А они оборвались, Вдруг исчезли - и нет...
Пусть колышутся ветви, Пусть струится прохлада, Возвращаются птицы Из далеких краев, Только сердце - как в клетке, Иль наполнено ядом, И по венам не мчится Охладевшая кровь...
Он ушел на войну, не сказав у дверей нужных слов, хотя думал над ними неделю. Его сын уже спал, улыбаясь в постели своим снам в детском мире волшебных зверей.
Она думала: "Стоит ли броситься вслед, причитая по-бабьи. Наверно, излишне." Во дворе зацветала июньская вишня, приближая цветением ранний рассвет.
Взойди, Луна! Своим неверным светом Смути расудок, душу. А покой Придет потом, и, может быть, ответом Тебе, Луна, раздастся дикий вой. О, в этом вое множество различий, От холодящей душу пелены, До нежных струн, до заповедных кличей, И снова - до усмешки Сатаны. Не выдержать. Ты спрячешься за тучи, Тебе ль не знать знакомый этот вой! Ты только смотришь, и не в силах лучше Свершить обряд. Останешься собой. Да, всё пройдет... Настанет снова утро... Нежданный и негаданный рассвет... Ты это знаешь, знаешь почему-то... Хотя мертва, и твой неярок свет.
Жил поэт Двадцать с лишним лет. Он видел белый свет иль нет? Никто узнать уже не в силах. Он и сам не помнит то, что было В те года, что жил он С совестью своей в согласьи И найти пытался счастье, Одержим безумной страстью Веры. Но стали будни серы, И выходные - стервы, Суббота с воскресеньем Задушили себя сами Горючими слезами, Когда он начал в храме Своими торговать стихами.
Время шло. Всему назло Ему почти всегда везло. Он, в общем, жил без бед особых, Об одном мечтал лишь в жизни, чтобы Найти любовь до гроба, И чтобы жили оба И счастливо, и долго, И в один день на том свете Любовь продлили эту, Тянулась к сигарете Рука, и очень долго тлел табак перед глазами, Вершилось наказанье, В то время, как он в храме Своими торговал стихами.
Что теперь? Ты мне поверь, Не смог прожить он без потерь. Рассказывать не буду дальше, Чтобы избежать ненужной фальши, Он стал постарше И утратил вдохновенье, А все старые творенья, Все стихотворенья Позабылись И стали пылью, Он не смог расправить крылья, Свою сказку сделать былью И теперь живет под небесами, Разжечь пытаясь в храме Былой надежды пламя, Но так нельзя играть с Богами...
Неужто суждено, опять столкнуться лбами, Ведь с прошлых раз еще не проходила голова, Блуждать с тобой под нерезонно-фонарями, И меж столбами, обдирая об занозы рукава.
Луна не утилита, что ей восхищаться, Уж так заведено, что блеск светил не нужен никому, Насчет ответов я бы не хотела обольщаться, Тем более влюбляться, да еще с тобой, ни сердцу, ни уму.
В кого уже неважно, где неважно и зачем - не очень, Самодостаточность нас погубила, это факт. И если бы ты не был такой собою озабочен, Увидел бы в обоях стопроцентный брак.
*** Какие шутки, все серьезно до упора, Да так, что зубы ломит иногда. Не слушайте его, сержант, он пьян, и проституток свора Отправит нас с тобой вдвоем в ... на долгие года.
У меня в руках то же перо, что и прежде, перед глазами - зеркало, в отраженьи кто-то стоит на меня похожий, в одежде темно-серых тонов, что чернеют при каждом движенье. Тень от стула похожа на осьминога, ибо развеваются щупальца ножек в лагуне пола, и мне кажется, если плыла бы рыба вдоль ковра, он схватил бы её своей полу- мнимой пастью. Ночь цветет в синеватых красках, воздух гнилью пропитан и сыростью, дует ветер. И в такую погоду мне кажется, что читать на ночь сказки абсолютно безнравственно, особенно если детям.
Светит тусклая лампа, скрипят пружины кровати, наливается желтым рассвет где-то за горизонтом, и порою мне хочется ночь посреди оборвать и наслаждаться разрывом времен, продолжая свой сон тем непродуманным в действиях, вылитым в чувствах сюжетом, где слова не существенны и бессловесны актёры. Я пишу, пальцы спорят с пером, а запястья с манжетом, выбирая тот мир без единого образа смерти, который незаметен, хотя всегда находился подле нашей жизни, (а долго ли жить нам осталось?), где беда и удача рождаются вместе и по две разделяют тропу, неизменно ведущую в старость.
neo-Get --> (5281) Ы этом городе ты никогда не бывал одинок, Ну а мне приходилось искать тебя в темных парадных, И смотреть на мобилу, вдруг я пропустила звонок, В перегоне метро, где тоскливо темно и прохладно.
Ты сбежал, ты напился, я знала, что будет вот так, На вокзале, когда я решила купить сигареты. Ты исчез, ты вернешься, и если смотреть в полумрак, Можно встретить тебя в переходе, и бросить монету.
Этот город, как сказка, где все поженились в конце, И на свадьбе напились все те, кто пока не женился. Возвращайся, тогда мы быть может расскажем судьбе, Как все было, когда ты сбежал и напился ;)
В этом городе я никогда не бывал одинок, Не считал ни потерь, ни истертых до крови ступенек. Здесь любовь наливалась под вечер дешевым вином, И с утра изнывала, страдая тоской и отсутствием денег.
Под вуалью из крон расцветающих лип, я устроил побег, По песчаным обочинам, словно от боли, сутулясь, Много пил и всё время пытался забыть о тебе, Забывая друзей имена и названия пройденных улиц.
В этом городе осень приходит внезапно, как смерч, Задувая огонь легкомысленных летних исканий. Твоим взглядом в окно мне взирает дождливая смерть, Примеряя наряд из окрашенной в золото ткани.
Не грусти, милый друг, ведь тебе станет лучше, Если замкнутый круг разорвется в ночи, Я сегодня с тобой буду рядом, и скучно Нам не будет вдвоем. Мы с тобой помолчим,
Поглядим на закат, посидим у окошка В тишине. И ничто не изменится здесь... Не сейчас... Только кофе остынет немножко, Но такой ты и любишь. Мы будем сидеть,
Нежно глядя в глаза, и ни слова друг другу За вечер не скажем . И только вздохну, Ощутив на плече твою теплую руку, И закрою глаза, и в любви утону.
Сядь со мной рядом, милый, Пусть твой взор озарит Этот вечер унылый, Что меж нами стоит. И тогда мостик зыбкий Вдруг исчезнет, и вновь От одной лишь улыбки Закипит снова кровь.
5299