одетый в мрамор саркофаг одетые в людей мумии и рельсы несущие катафалк за которым гонятся фурии
вой наполнивший стены склепа и слёзы от ветра былой жизни она была слепа и ещё нелепа и проносясь мимо тихонько взвизгнет
ноги истлевшие за века несут к выходу в мороз и свет это шествие из далека похоронной   процессии     которой       в общем-то         нет
«...поезд метро покачиваясь, несся. все ближе к дому. передо мной, сидящим, двигались части чьих-то задниц полузнакомых. было х*ево».
У толпы нету имени, Потным выменем Трется о стены вагонов метрошных Сгусток племени. Сколько времени В чаде забот настоящих и прошлых, Словно знаменем, Дышет пламенем, Гроздьями грязных баулов тычет, Пастей ставнями, Словно кАмнями, Матюгами под нос талдычит...
У толпы нету радости, Кроме как непечатной гадостью Плюнуть вслед в мутном потоке себе подобных, Прикрывая брезгливостью Непонятные милости И читая обрывки реклам на стеклах. И текут мутной Яузой, Сожалея о кляузах, В переходах, залитых утробной вонью, Клочья демоса, Чаем в термосе Сохраняя тепло и ворча по-вороньи...
У толпы нету зрения. Задниц трением, Их особыми нервами путь нащупав, Выбегают из емкостей, Килограммом пустых костей Поднимаясь наверх в закипевшем супе... Остывают немедленно, Отписав небу бледному Струйки пара из ртов, убегающе-быстрые, И кривые соритмия, Обувную арИтмию - Каблуков по асфальту неровные выстрелы.
У толпы нету памяти - Он вчера ей не дал сойти, Перекрыв двери узкие тазобедренной костью. А сегодня как маленький - В глазках узеньких, аленьких Жадный блеск - и уже телефончик просит. И она, вобла серая, У дверей уже первая, Пропустив остановку, чернилами синими Номерок нацарапает Околевшими лапками, Позабывши представиться. У толпы нету имени...
Парад забытых одиночеств Бредет по берегу устало Кто ищет истины пророчеств Любви другому не достало Прибило бурею житейской Иль цели жить уже не стало Кому-то нужен суд третейский Бредем в нигде. А где - отстало.
Я бродил по холмам, выше здесь, ниже там Днем скрывался от солнца, ночью шел к небесам Видел двери, бил в цели, и не верил слезам Брал свои рубиконы, знал что мир это хлам
Ну а после устал, плюнул, сделал привал И неспешно в костер бросил все, что искал В бок шагнул от дороги, закурил и пропал Только дым над дорогой тихо спел про финал
Только в рюмке коньяк мне легко прошептал Что холмы это петли, ты давно это знал Взлетов нет, нет падений, лишь круги на воде В геометрии мира отношение к судьбе.
Ёжику:) Я хочу тебя увидеть, я хочу поверить вновь В то, что ты со мною, близко, в то, что всетки есть любовь. Что словам не нужно верить окружающих людей, Что душа-она согреет и оставит без потерь Ту, что ждет, переживая, за тебя и за друзей, Тех, чьи песни не смолкают средь московских площадей. Я хочу к тебе прижаться и почувствовать тепло. Я хочу с тобой остаться.Мне с тобою повезло. Я не верю в твою подлость, я не верю в твою ложь, Лицемерие и гордость.Им обидно-ну так что ж... Я люблю - и слава богу, любишь ты-я в небесах. И забудем понемногу неуверенность и страх.
Да, жизнь - дерьмо! Когда ты падаешь И прям лицом в нее! Заляпаешься так, Что пятна остаются. Да, что там пятна.... Вот запах, это да.... Но он ведь выветриться, А ты зальешь все это Сладкими духами. Пойдешь по улице И улыбаясь всем прохожим, Создашь иллюзию, Что ты и есть тот самый На свете счастливый человек!
этакий червяк с желто-белым нутром поезд метро покачиваясь, несся. все ближе к дому. передо мной, сидящим, двигались части чьих-то задниц полузнакомых. было х*ево. на работе опять не дали денег. на улице минус десять я зa*бался работать за неделей неделю - по понедельникам, вторникам, средам, четвергам, пятницам и субботам. теперь, кажется, и по воскресеньям.
ночь. наверху темно. скоро восемь вечера. я все еще еду в метро - делать нечего, скушно. хочу на юг - дремать под пальмою на мальдивах. хха, мне говорят - мол я деградирую от тепла, безделья и случайных подруг. дескать только преодолевая себя человек осуществляет в себе Человека... пошли бы они в ж*пу с такой философией, украденной у кого-то из прошлого века.
для того, чтобы двинуться осталась самая малость зa*бало пойти убивать в подъездах, насиловать на вокзалах - вот-вот - сегодня. в крайнем случае - завтра. стоит ли удивляться, что я спиваюсь? зa*бало. все зa*бало.
уехать к бен ладену? стыдно - в свои двадцать четыре я еще не убил ни одного американца. к тому же бен ладен платит в баксах. по крайней мере ходят такие слухи.
поезд все едет - мужчины, женщины, старики, старухи - п*дорасы, спортсмены, банкиры, уроды - расползаясь по клеткам квартир разнокомнатных - город едет с работы. запустить бы лекарством от мыслей мне пулю в голову.
Ты не мой, я не твоя, никогда иначе не будет От того и печаль моя, но она тебя не осудит… Ты найдешь утешенье в объятьях другой Я порадуюсь, что теперь сделать… Только сердце мое вспомнит вечный тот бой И лишь хаос души вновь возьмется меня переделать.
Забылся я... Прости, я слишком пьян, Чтоб что-то помнить утром. И при этом Искать рукой потерянный стакан, Постой! Ни слова! Погоди с ответом... Сейчас скажу, как я тебя люблю, Как жить не в силах от тебя в разлуке, Сейчас...Сейчас... Сейчас еще налью, Чтоб дрожь унять... Опять трясутся руки. Ох, хорошо! Ты слушаешь меня? Скажи про мужика... из телефона... Я не поверю, будто он - родня! Скажи... Молилась ли ты на ночь?...